Полное собрание сочинений. Том 2

– В любом случае Человек должен к этому стремиться; только так Он может спастись от того ужаса, что творится сейчас в мире.

– Спастись нельзя, даже бунт…

– Ну почему вы не веруете? Едино лишь вера в Господа может успокоить ваши души. Вы же сами страдаете от собственных мыслей.

– Константин Станиславович, в бога верит тот, кто не верит самому себе, и «успокоение» можно найти, только приняв себя таким, каков ты есть.

– Вы не человек, вы Дьявол.

– Это синонимы.

– Человек слишком слаб, чтобы быть дьяволом.

– Виталий Андреевич, с вашей бы философией, да в тыл врага… Через неделю все или с ума бы посходили, или повесились.

– Я просто смотрю правде в глаза и адекватно оцениваю человека и его возможности.

– Знаете, почему вы постоянно в состоянии…

– Почему?

– Потому что вы не верите, что вы бог. Все беды оттого, что люди не верят в свои силы.

– Было бы во что верить.

– Человек есть раб Божий, и потому сила его ничтожна; он никто, всё в руках…

– Если человек захочет, по-настоящему захочет и поверит, то и гора рухнет, и океан высохнет. Вот из-за таких, как вы, уважаемый наш Константин Станиславович, все и живут так, как живут.

– Живут… «Люди будут делать одно и то же, как ты не бейся».

– Да не в этом дело, Константин Станиславович, главное, что один Человек ни на что не способен.

– Ошибаетесь, Пётр Дмитриевич, только один он и может стать Человеком, «Человек ослабляет силу человека».

– Человек и должен жить среди людей и для людей.

– Да с чего вдруг Я буду жить ради своих средств? Я могу всё, Я– это всё.

– Да ничего вы не можете!

– Могу, и все могут, вот только никто в это не верит.

– И что же, по-вашему, это надо…

– Да! Надо поверить в себя, в свои силы и поставить всех на колени, ибо только этого все и хотят, вся разница только в том, кто хочет больше.

– Не все, Владимир Николаевич, далеко не все.

– Все!

– Это у вас мания величия или комплекс неполноценности, уж не знаю. Вот даже я…

– Да что вы?

– Не перебивайте, Владимир…

– Я уже говорил, хоть раз проанализируйте какой-нибудь, пусть даже самый благой, свой поступок, вот тогда…

– Я анализировал и…

– Да ни черта вы, значит, не анализировали, если продолжаете так думать.

– Да почему хоть?

– Смиритесь с тем, что всем, и вам в том числе, нужна только власть. Отбросьте весь этот бред совести и морали, поверьте в свои силы и заставьте этот мир…

– В какие ещё силы?

– Виталий Андреевич, с вашим настроением сегодня…

– Пётр Дмитриевич прав, человек…

– «Человек– это душонка, обременённая трупом». Если вы не верите в душу, то что может сделать труп?

– Всё!

– Что «всё»?

– Всё, на что только хватит смелости и веры.

– Ну и зачем тогда вообще нужна такая жизнь?

– Жизнь вообще не нужна.

– Виталий Андреевич…

– Жизнь нужна, чтобы жить, и ни для чего более. Я живу только здесь, только сейчас, и только для себя. Никакой другой жизни нет и быть не может, а значит, Я что хочу, то и делаю.

– Даже вы, судя по вашей философии, делаете далеко не то, что хотите.

– Человек не настолько силён…

– Какие же вы всё-таки пессимисты. Зачем вы вообще живёте?

– А вы зачем?

– Я?

– Да, вы.

– «Почему я здесь? А почему бы мне здесь не быть?».

– Мы имеем в виду, какой у вас смысл в жизни.

– Получить от неё максимум удовольствия, получить как можно больше власти.

– И вы довольны такой жизнью?

– Вполне. Я живу в согласии с собой, не выдумываю каких-то там идеалов и Я…

– Ясно, ясно. Вот получается, что вы, в принципе, счастливы.

– В принципе– да.

– Вы счастливы, но разве у вас так много власти? У вас ведь нет вообще никакой власти, разве что над каким-нибудь студентом, и то полгода.

– Моя власть…

– Ну?

– Говорите.

– Вы, и уступаете?

– Короче.

– Ну хорошо. Власти у вас нет, и вы, по существу, к ней и не стремитесь, ведь так?

– Нет.

– Неужели?

– Как же Я не стремлюсь? Я…

– Сказать вообще-то можно всё что угодно, а на самом деле… вы всего лишь преподаватель.

– Я…

– И вы говорите, что не признаёте существования Бога, но поносите Его, а как можно поносить то, чего нет? Значит, всё-таки веруете вы в Него, в Его существование, только Дьявол в вас слишком силён, не даёт он…

– Да какой ещё дьявол? Какая вера?

– Ладно, вера– это одно, а вот вся ваша система идёт не только вразрез с действительностью, но и с вами самим.

– Да я…

– Вы говорите, надо отказаться от морали, от совести ради себя самого, но вы не признаёте существования «Я», вы же…

– Виталий…

– …сами говорили, что в нас всё навязано, так для кого тогда вообще нужна эта власть?

– Виталий Андреевич, вы…

– И вы говорите, что Человек может всё, стоит только захотеть, но если вы так хотите власти, почему у вас её нет?

– Вы говорите о себе такое, что вами не является, а значит, не вы говорите это, но живущий в вас Дьявол; признайте его существование и…

– Дьявол…

– Именно.

– Что за бред?!

– Не кричите.

– Бог, бог… Я верю в бога, что может быть смешнее? Просто для того, чтобы оспорить его существование, его нужно как минимум называть, но это совсем не означает…

– Признайте, что главное для вас– это просто мыслить: изучать, анализировать, в общем, действовать, но это ведь далеко не власть.

– Но власть же…