Полюби меня

Снова хотелось рыдать. Но стоило усталым слезам набухнуть на глазах, как их срывал ветер.

…А он не наказал меня. Он просто выкинул. Почему?! Ну почему?! Неужели так сложно поверить… Неужели моя резкая реакция на вторую ипостась и вырвавшиеся слова обвинения убили в нем все милосердие?

Почему-то до конца в это не верилось. Где-то внутри все еще жил образ «моего Альберта». Такого, каким я узнала его за эти дни. Да и не было настоящей злости на него. Обида — да, спонтанная, неконтролируемая обида человека, которого наказали слишком жестко. Разрывающая сердце боль — да. Но не злость.

Было что-то еще в его поступке. И пока я не могла ухватить суть, почему он так поступил. Лишь нечто убийственно-болезненное крутилось на границе сознания. Может быть… Он защищал меня от сложного знания, не говоря о своей второй ипостаси. А может, раз и навсегда решил защитить меня от себя? Разочаровался, что я могу полюбить его, и дал мне свободу и возможность спастись?!

Может быть так? Иначе зачем говорить мне о праве просителя…

От этого становилось еще больнее.

Может, мне стоит бежать обратно? Отринуть гордость, страх и умолять его о прощении? Но я лишь крепче держалась за холку волка. Вернусь — и что? Он снова прогонит меня…

Я должна вернуться с порталом! Или погибнуть. И пусть думает, убить меня, взять портал и попытать счастье еще раз. Или принять меня обратно. Наверное, так… Хотя, похоже, теперь мои действия сильно зависели от того, что решит волк…

Спустя два часа непрерывного бега — и откуда у них силы берутся! — мы оказались в лесу. Край покружил среди огромных деревьев и зарослей кустарников. И вдруг остановился возле небольшого родника, бежавшего по камням. Лег, предложив слезть. Я перекинула ногу, встала и охнула — все же сильно отсидела попу. Что-то с этим нужно делать. Долгое путешествие верхом на волке может оказаться слишком утомительным…

Край прямо в волчьей ипостаси склонился над родником и вдоволь напился воды. Потом перекинулся, стянул с себя блузу и обильно полил свой мощный торс холодной водичкой. Красивый он все же мужчина! Только вот сердце эта красота трогает мало… Я подошла к роднику, зачерпнула ладонью воды и тоже попила.

— Присаживайся, — с улыбкой сказал Край и указал на камешек рядом с родником. — Расскажи мне, Тая, что произошло. Нам это необходимо… Ты ведь приняла мою службу.

Приняла, да, подумала я. На свою беду. А вслед за этим со злорадством подумала: все, Гордейн, сейчас я впервые расскажу всю правду о тебе. Интересно, выгнал бы меня Альберт, если бы я успела рассказать ему?!

Я открыла рот… И вдруг оказалось, что рассказывать почти нечего. В общих чертах Край и так понимал ситуацию. А сказать про зеркало и Гордейна, которые стояли в центре происходящего, я просто не могла. Стоило мне попытаться произнести его имя, упомянуть зеркало, и все, что с ними связано, как… язык безвольно повисал во рту и воздух застревал в горле. Я бессильно смотрела на Края и ловила ртом воздух, как рыба, вытащенная из воды.

— Тебе сложно об этом говорить? — тихо и вкрадчиво спросил волк, не так поняв мое состояние.

Я закивала:

— Да, Край, ты знаешь, тут есть еще кое… — хотела обойти сложный момент, может, он будет задавать вопросы, и я смогу ответить, навести его на нужные мысли. Но воздух снова застрял в горле, и я растерянно заморгала.

— Я почему-то не могу расс… — снова начала я, и тут острый приступ удушья скрутил меня, заставляя согнуться и открывать и закрывать рот в бессмысленной попытке глотнуть воздуха. «Гад! Гад проклятый! — закричала я мысленно. — Ты еще и покопался у меня в голове! Ты загипнотизировал меня, лишил способности рассказать о тебе!» Разумеется, на таком расстоянии Гордейн не мог меня услышать, но все внутри меня вопило. Хотелось вернуться и… А что сделаешь с драконом из зеркала? Я ничего не могу, и это хуже всего!

В тот же момент воздух бурным потоком ворвался в легкие, и я задышала, как после долгого бега. В глазах Края стояла тревога. Он заботливо обнял меня за плечи.

— Скажи, тебе кто-то заблокировал способность упоминать некоторые факты? — спросил он.

— Да, наверное… — ответила я. По крайней мере, это удалось сказать.

— Хорошо, Тая, я понял. Будешь пытаться рассказать, скорее всего, умрешь от удушья. Я сталкивался с подобным. Это высшая магия, не доступная мне, я не могу разблокировать. Но я попробую задавать тебе вопросы. Просто отвечай на них, что получается.

Я кивнула.

— Это сделал король пауков? — первым делом спросил Край. Я хотела ответить «нет» и отрицательно покачать головой. Но слово «нет» застряло на языке, а голова сама собой сделала пару утвердительных кивков, словно я не управляла своей шеей.

Я беспомощно посмотрела на Края. И заплакала. Все, это конец. Этот трикстер еще и лишил меня свободы воли. Запретил говорить о себе — просто технически. Обезопасил себя полностью. Я даже не могу довериться целиком тому, кому хочу все рассказать.

Марионетка. Глупая марионетка из другого мира. Отыгравшая свою роль как по нотам.

Край снова обнял меня за плечи, несильно сжал их.