Полевой агент

– Передай своим искателям, – неожиданно свирепо прошипел Кот, – что мы уйдём тогда, когда сами посчитаем нужным. И нечего нам указывать. Мы здесь тоже не мальчики.

– Ну, как знаете. Моё дело маленькое. Бывайте.

Мужичок легко поднялся и удалился, насвистывая какую-то весёлую песенку.

– Что скажешь? – поинтересовался у Кота Женька.

– Что тут говорить? Не было печали, как говорится.

– Думаешь, серьёзно всё это?

– Конечно. Барахольщики – люди серьёзные. И ребята тёртые. Шутить не станут. Чувствую, осложнят они нам жизнь.

– И что теперь делать?

– Смотреть в оба и чаще оглядываться. Что ещё остаётся? Не уходить же.

После того, как немного отдохнули, пошли дальше по городу. Уже ближе к северным воротам стали попадаться брошенные дома, чьи огороды заросли бурьяном. Да и народ в этом районе всё какой-то пугливый. Охрана у ворот тоже не отличалась добродушием. Пышноусый мужик с самострелом вышел из домика охраны и с подозрением посмотрел на друзей.

– Что шаритесь? – ворчливо поинтересовался он.

– Искатели мы.

– Ну и шли бы в лес, искатели. Здесь-то что забыли?

– Да мы туда хотим сходить.

– Туда? Вы ненормальные, что ли? Или не местные?

– Не местные.

– В ту сторону уже год никто не ходит. Это самоубийство. Сожрёт вас зверьё и поминай, как звали.

– А мы попробуем. Завтра с утра и пойдём.

Мужик посмотрел на друзей, как на ненормальных, покрутил пальцем у виска и вернулся в домик.

Рано утром, позавтракав чаем с пончиками, которые выдала друзьям заспанная трактирная повариха, вышли в город. По пустым улицам, на которых, кроме молочников, никого не было, быстро добрались до северных ворот и, сопровождаемые недоумёнными взглядами охранников, вышли за городскую стену. Пошли по разбитой улице с полуразрушенными домами и заросшими кустами и травой дворами. В огородах, когда-то аккуратных, буйно, по хозяйски, раскинулся бурьян.

Постепенно одноэтажные дома стали меняться двух и трёхэтажными и, наконец, пошли пятиэтажки. Женька достал карту и стал сверяться с местностью.

– Вот чёрт, – ругался он сквозь зубы. – Попробуй, найди, когда здесь всё так изменилось. Карта-то ещё до Ужаса была сделана. Тогда все дома целыми были. А сейчас как разобраться, если не понятно, вон там, например, один дом развален, или два? Давай вон от туда начнём.

Полезли в подвал первого дома. От пыли, накопившейся там за многие годы, Женька расчихался и, зазевавшись, споткнулся о кучу хлама и загремел головой в сломанную тумбочку, валяющуюся в куче гнилого тряпья. Аж искры из глаз.

– Ты поосторожнее, – предостерёг его Кот. – Тут недолго и ноги переломать.

– Я уже понял, – ответил парень, потирая начавшую набухать шишку на лбу.

Осмотр подвала ничего не дал. Перешли в следующий дом, потом ещё один. Провозились так до обеда, и всё впустую.

– Может, перекусим уже? – наконец взмолился Женька. – Что-то кушать захотелось.

– Ну, давай поднимемся на второй этаж и поедим.

На втором этаже нашли комнату почище и уселись пообедать. Костёр разводить было не из чего. Деревянные рамы сгнили в труху, мебель тоже. Более – менее сохранилась только та, что была сделана из древесной плиты. В бункере говорили, что была такая технология, когда стружки, оставшиеся после обработки древесины, прессовали, обрабатывали специальным клеем и потом формировали такие плиты. Но горела мебель из этого материала плохо, да и дым выделяла едкий, ядовитый. Поэтому запивать еду пришлось холодным чаем, который предусмотрительно прихватил из трактира Кот.

Женька глотнул прямо из горлышка фляги и тут же поперхнулся. Чай фонтаном вылетел изо рта, обрызгав Кота.

– Ты чего? – стал отряхиваться напарник.

– Смотри, – сдавленным голосом проговорил парень, показывая за спину напарника.

Кот обернулся и похолодел. В дверном проёме стоял здоровенный, ростом почти с невысокую корову крысюк. Большие, со сливу, глаза внимательно глядели на друзей, а здоровые, с ладонь ребёнка, передние зубы, угрожающе ощерились. Кот вскинул самострел и выстрелил в зверя. С нечеловеческой реакцией крысюк увернулся от летящей в упор стрелы, приготовился к прыжку и, вдруг, затормозил, увидев прямо перед собой Женьку в изменённом состоянии. Зверь ничего не понимал и от этого нервничал, не зная, что делать. Он видел перед собой человека, но обоняние буквально кричало о том, что впереди волколак. Женька двинулся на противника, слегка расставив в стороны руки с вздувшимися гипертрофированными мышцами.