Поле битвы - Берлин. ЦРУ против КГБ в холодной войне

Соединенные Штаты Америки многим обязаны Попову. В течение нескольких лет он был надежной гарантией «своевременного предупреждения» и поставлял самую ценную информацию о Вооруженных силах СССР. Благодаря ему советская военная разведка была для ЦРУ открытой книгой. Он идентифицировал более 650 сотрудников ГРУ и дал множество ниточек к агентам ГРУ. В отчете КГБ отдается ему должное, когда цитируется заключение аналитиков ЦРУ о том, что «доклады одного человека имели непосредственное влияние на военную организацию Соединенных Штатов — ее доктрину и тактику — и позволили Пентагону сэкономить, по крайней мере, 500 миллионов долларов на научно-исследовательских программах»[696]. И наконец, Попов продемонстрировал большую смелость в подготовке и передаче ЦРУ тайного предупреждения, когда он уже был под контролем КГБ. Истоки этой смелости и непременного желания поднять тревогу мы можем найти в словах, сказанных Поповым в 1955 году перед отъездом из Вены Джорджу Кизеваль-теру: «Вот это мне нравится в вашей организации: вы находите время выпить и расслабиться, и вы уважаете личность. У нас же личность — ничто, зато правительство — всё»[697].

Часть 4. ИСПЫТАНИЕ СИЛ

15. КГБ И MfS: ПАРТНЕРЫ ИЛИ СОПЕРНИКИ?

После разрушения Берлинской стены (1989) и раскрытия документов Министерства госбезопасности ГДР появилась лавина публикаций о самом министерстве и проводившихся им операциях. Однако никто пока не занимался советскими связями МГБ ГДР. Получив кое-какие документы КГБ и взяв интервью у его сотрудников, работавших непосредственно с MfS, мы решили впервые коснуться этой темы.

В самом начале восточногерманская служба безопасности и ее советские учителя были «сбиты с ног» бериевскими «реформами» и событиями 17 июня. Пока БОБ усиленно копала туннель, радуясь его беспрецедентными результатами и используя .их для поддержки разнообразных операций против советских служб в Карлсхорсте, Евгений Питовра-нов пытался реформировать MfS и ввести его в систему безопасности Варшавского блока. Для этого ему пришлось выдержать борьбу с новым председателем КГБ Серовым в Москве и Вальтером Ульбрихтом, старавшимся использовать службу госбезопасности против личных политических противников.

После падения Берия тогдашний замминистра внутренних дел Николай Шаталин вызвал Питовранова и сказал, что он назначается в Берлин принимать дела. Мотировка была проста: «После переворота следует навести порядок»[698]. Питовранов, кто, как никто другой, мог справиться с этим, благодаря своему огромному опыту работы в службе внутренней безопасности и в контрразведке, весьма критически относился к германской службе и ее действиям во время беспорядков. В письме от 7 августа 1953 года министру внутренних дел Сергею Круглову он сообщает: «События 17 июня показали, что против ГДР велась активная враждебная работа, которая осталась совершенно неизвестной нашим силам безопасности и силам безопасности ГДР». Питовранов указывал, например, на то, что «силы безопасности ГДР имели всего четырех информаторов в восьмитысячном отделении Социал-демократической партии в Берлине, а в профсоюзах и церковных общинах агентов не было вообще». В связи с этим, как писал Питовранов, то есть «из-за слабости системы безопасности ГДР и оживления враждебных элементов в стране» его аппарат в Карлсхорсте должен взять на себя противостояние силам, «организующим враждебное подрывное движение в ГДР»[699].

Питовранов разъяснил свою позицию Москве, сообщив, что аппарат в Карлсхорсте может взять на себя эти задачи «лишь временно, пока не будет восстановлено нормальное положение в ГДР». Он предложил использовать пятый отдел аппарата, занимавшийся выявлением враждебных элементов, проникающих в государственный аппарат ГДР и создать «секретно-политический отдел, состоящий из трех секторов» для работы против «ведущих органов буржуазнополитических партий» в ГДР, а также «западногерманских и западноберлинских подрывных центров и их подпольных организаций на территории ГДР»[700]. Питовранов намеревался предоставить районным советникам в ГДР дополнительный штат сотрудников, дабы они могли противостоять «подполью в зависимости от условий в каждом отдельном районе»[701]. Еще Питбвранов предложил создать группу инспекторов «для проверки, своевременной помощи и контроля за деятельностью районных советников». В заключение Питовранов отмечает, что верховный, комиссар Семенов и его первый заместитель Юдин одобрили его предложения, и просил министра принять соответствующее решение[702].