Поиск

Жена Альбера – Анна умерла во время родов. Это был неожиданный удар колоссальной силы, перед, казалось бы, открывающимися горизонтами новой жизни. Это был тяжелый момент, за которым последовали тяжелые дни, за которыми тянулись безотрадные недели и месяцы. Они были бы еще тяжелее, если бы не одно обстоятельство – ребенок, во время родов которого умерла Анна, был жив и здоров. И этот маленький клочок жизни, появившийся на свет в таких трагических обстоятельствах, требовал внимания и заботы. Альбер быстро осознал, что нужно предпринимать решительные действия и задуматься над будущим своего ребенка.

Родившийся ребенок, а это была девочка, была названа Эвелиной. Это было их совместное желание и решение, которое Альбер исполнял уже в одиночку. Семья Александра и Елизаветы Воулс, с которой Альбер и Анна Стоунз крепко дружили долгие годы, увидев сию перипетию судьбы выразило свою помощь и поддержку, предложив в случае необходимости позаботиться о Эвелине. У Лизы уже был один ребенок, а так как она очень любила детей, то с понимаем и любовью она взяла на себя обязанности матери и по отношению к Эвелине.

Альбер старался как можно больше времени проводить с дочерью. В это время он обычно забывался, так как целиком посвящал себя своей дочери. Но иногда, взглянув на нее со стороны, он вспоминал о прошлом, и боль острая и резкая, пронзала его плоть, задевая невидимые, тонкие и нежные струны души.

Но шло время, девочка росла, и она начала задавать неприятные вопросы о своей матери. В начале он говорил о ней лишь несколько слов, и на том ограничивал рассказы о Анне. При продолжительной осаде он пытался отстраниться от ее вопросов, переводя тему или окольными путями пытаясь быстро уйти в сторону от разбитых и ухабистых дорог. В один из таких моментов, он не смог заставить себя уйти в сторону, он начал понемногу рассказывать дочери о ее матери. И то, что он так долго и усердно держал в себе и пытался скрыть от внешнего мира, выливших наружу принесло ему некоторое облегчение и успокоение. Но это не устранило и не могло никак сказаться на существовании непреложного факта: Анны больше нет и никогда не будет. Казалось это понимала и дочь, которая слушая его рассказы, тихонько плакала, смотря на ее фотографии. Но она не боялась, она хотела знать о своей матери все и продолжала слушать истории отца, каждый раз внутренне сопереживая и одушевляя умершую мать.

Сейчас Эвелина совсем выросла, и Альбер проводил с ней уже меньше времени. Это естественно и закономерно, ведь девочка выросла, и теперь ей нужно уделять время самой себе, собственным интересам и увлечениям. Но главное то, что девочка, при совместных усилиях Альбера и помощи со стороны семьи Вьюновых, выросла хорошо воспитанной, доброй и практичной. Смотря на нее Альбер внутренне ликовал и радовался, что у Эвелины все складывается наилучшим образом, ведь он всегда был рядом и всегда готов был ей помочь.

Альбер отвел взгляд от окна и вновь посмотрел на фотографию жены. Кто-то сказал: «Нет ничего более переменчивого и непостоянного чем красота, и чувств, которые были порождены ею». Звучит несколько цинично, но в тоже время очень правдиво. Любая коммуникация и созидание отношений с кем-либо подобны костру, у которого сидят два человека, попеременно подкладывая туда дрова. У одного человека таких костров десятки, у другого всего несколько. Один смотря на другого, видит в нем некую красоту, некую силу – будь то красота физическая и внешняя, или же внутренняя и душевная – и обнаружив это нечто, он подкладывает ветку. Если другой не отвечает ему тем же, то огонь никогда не будет разведен; один человек будет постоянно приносить материал и подпитку для костра, но один он никогда не сможет его зажечь. В случае если другой также видит нечто подобное и интересующее его лично, и идет навстречу своему партнеру – костер загорается, подпитываясь с двух сторон. Сначала это лишь слабый и нежный огонек, который может сдуть легкий порыв ветра. Чем больше подпитки, тем сильнее горит пламя, обжигая огнем сидящих возле него людей. Но огонь не может гореть вечно. Рано или поздно закончится материал, необходимый для поддержания огня, либо сами участники огонька решат изменить собственное решение, повинуясь внутреннему голосу, который уже не видит ничего того, что он некогда видел прежде, что располагало и сближало, связывая друг друга невидимой цепью. Красота ушла, желание продолжать огонек угасает, и человек, ведомый своему инстинкту, уходит прочь. Или сильнейший ливень, снизошедший с небес на людей, вмиг уничтожает все, что соединяло их прежде.