Погружение

Это не люди, а настоящие браконьеры в мире людей. Да только ничего не предъявишь, едва ли без хорошего адвоката я докажу, что посещение «Лабиринта» негативно сказывается на моем здоровье.

Но самое страшное во всём этом то, что я до трясучки соскучилась по осознанному сну. По своему выдуманному, но такому реальному и яркому эмоциональному миру. И даже сейчас, проклиная всех создателей и сотрудников этой дьявольской конторы, я ощущаю, как мой гнев идет в противовес совсем другим чувствам: я безумно взволнована тем, что вот-вот вернусь к Дэймону. Увижу его, вновь окажусь в его кабинете, и мы продолжим…на том моменте, на котором закончили. Точнее, только начали…

– Рада вас видеть, Ария. Продолжим? – как ни в чем не бывало приветствует меня Ева, как только я вхожу в свою личную камеру пыток, смерив девушку уничтожающим взглядом.

– О да, – огрызаюсь я без лишней приветливости. Молчу во время всего подготовительного процесса, пока Ева прикрепляет ко мне все датчики и гадаю, сколько времени проведу во сне на этот раз.

Чего стоят мои обещания после этого? Сорвалась, сдалась, предпочла вернуться сюда, чем найти деньги на неустойку. Отчасти, от того, что не хотела искать.

Все дороги, как бы я их ни избегала и судьба вновь привели меня в это жутко прекрасное место. И, наверное, это не просто так. Иногда стоит просто довериться миру и сказать себе: «все идёт так, как должно быть». И просто выдохнуть.

– Расслабьтесь, Ария. Сладких снов, – мягко произносит Ева ровно в тот момент, когда я закрываю глаза и фактически мгновенно проваливаюсь в призрачное царство Морфея.

* * *

Вопреки своим ожиданиям я снова просыпаюсь. Но в постели, а не оказываюсь вдруг в кабинете Дэймона и начинаю «спать» не с того момента, на котором остановилась в прошлый раз. Я не дрожу в руках Мерсера, не ощущаю его крепкой хватки на моем горле или талии. Не чувствую стальных ладоней, жадно сжимающих бедра, несмотря на то, что каждая мышца в теле ноет и гудит, как после тяжелой силовой тренировки или бурной ночи, проведенной в разных развратных позах.

Я резко сажусь в кровати и протираю веки костяшками пальцев, пытаясь окончательно прийти в себя и познакомиться с новой для себя обстановкой. Каждый предмет в спальне кажется мне смутно знакомым и чужим одновременно. К слову, я нахожусь в просторной комнате, где преобладают светло-серые тона и полный хай-тек: открытые поверхности, не заставленные ничем лишним, огромная кровать размера «кинг сайз» и несколько картин, нарисованных масляными красками. В основном это абстракции, заставляющие меня лишь гадать о том, что хотел сказать их создатель, оставляя на холсте жирные цветные маски, расположенные в хаотичном порядке.

Черт возьми эти картины так чертовски олицетворяют мою жизнь сейчас. Хаос в ярких цветах…и я бы так хотела из всех этих обрывков и мазков своего расколотого на две части мира создать полноценную картину.

Я опускаю взгляд вниз на своё обнаженное тело, едва прикрытое легкой шелковой простыней. Испытав легкий испуг, перевожу взор и замечаю на второй половине постели широкую спину Лиама. Он спит как всегда, спрятав голову под подушку. У Лиама из моего сна и реального мужа довольно схожие привычки. Сердце ускоряет бег, невольно сжимаясь в груди, пока растет мое внутренние недоумение, а шестерёнки в мозгу отчаянно пытаются сообразить, что все это значит. И почему мой сон начался, так сказать, не с того момента. А так, будто кто-то все это время жил здесь за меня, пока я игнорировала погружение в глубины своего сознания и пыталась исцелиться от возникшей зависимости.