Читаем Погаснет жизнь, но я останусь: Собрание сочинений полностью

Эти лесные громады,Эти глухие края —Здесь заплуталась когда-тоРобкая юность моя.Корни раскинули жадноМохом поросшие пни.Здесь и темно, и прохладноВ самые жаркие дни.Здесь глухариные зори.Клочья тумана седы.Здесь на сыром косогореСтынут медвежьи следы.Здесь над болотной трясиной,Листьями окружена,Сквозь поредевший осинникБледная смотрит луна.Много заросших дорожек…И обращен на закатПодслеповатых окошекОстановившийся взгляд.В хижине тихо и бедно.Мир постаревший, родной.Время совсем незаметноГде-то летит стороной.Может быть, не было вовсеУлиц, трамваев, огней…Были медведи и лоси,Были тока глухарей.Годы трудов и стараний.Счастья багаж невелик:Ворох любимых писаний,Горы прочитанных книг.Запах полыни и сенаСтрастно вдыхаю опять.Знаю, вернусь непременноВ эти края умирать.<p><strong>ПРИВАЛ</strong></p>Я пережил всё это снова —Сложил в овражке, где кусты,Вязанку хвороста сухого,Немного сена, бересты.Поджег — и пламя заметалось.Глаза колючий ест дымок.И легкая в ногах усталость,И запах дегтя от сапог.Сухие листья сыплет осень.Блестит спокойная река.И солнце, и иголки сосен,И перистые облака.Всё тихо. Веет лесом старым.Орешник ржавчиной покрыт.Костер огромный пышет жаромИ чайник весело кипит.<p><strong>НА РЕКЕ</strong></p>Сухие опавшие листьяПо склону оврага шуршат,Как шкура огромная лисья —Осеннего леса наряд.Поникшие гроздья рябиныИ ветра пронзительный свист.Качнется верхушка осины,Закружится сорванный лист.Бродить здесь, дороги не зная,И выйти к холодной реке,Следы сапога оставляяНа влажном и мягком песке.Поднимутся утки станицей —И треснет удар над водой.За мертвой распластанной птицейДым стелется лентой седой.Неловко в растянутой сеткеЗастрянет пуховый комок,Закапает густо и редкоОстывшая кровь на сапог.Далекие смутные звуки,В ушах после выстрела звон.И дрогнут намокшие руки,Вставляя блестящий патрон.<p><strong>ПРОМАХ</strong></p>Вода блестящая, как деготь,Болота ржавого покой.Стволы ружья приятно трогатьНетерпеливою рукой.Кофейный пойнтер средь осокиМелькает. Прихватил. ВедетИ стал у кочки близ дороги,Я приготовился: вперед!Из-за куста, как ветер быстрый,Мелькнул серебряный бекас…Ударил одинокий выстрел,Вдаль раскатился и погас.И тихо всё. Собака сноваИдет и ищет. Я смущен.Вдали синеет бор сосновый.В руке зажат пустой патрон.<p><strong>НЕУДАЧА</strong></p>
Перейти на страницу:

Похожие книги

Эра Меркурия
Эра Меркурия

«Современная эра - еврейская эра, а двадцатый век - еврейский век», утверждает автор. Книга известного историка, профессора Калифорнийского университета в Беркли Юрия Слёзкина объясняет причины поразительного успеха и уникальной уязвимости евреев в современном мире; рассматривает марксизм и фрейдизм как попытки решения еврейского вопроса; анализирует превращение геноцида евреев во всемирный символ абсолютного зла; прослеживает историю еврейской революции в недрах революции русской и описывает три паломничества, последовавших за распадом российской черты оседлости и олицетворяющих три пути развития современного общества: в Соединенные Штаты, оплот бескомпромиссного либерализма; в Палестину, Землю Обетованную радикального национализма; в города СССР, свободные и от либерализма, и от племенной исключительности. Значительная часть книги посвящена советскому выбору - выбору, который начался с наибольшего успеха и обернулся наибольшим разочарованием.Эксцентричная книга, которая приводит в восхищение и порой в сладостную ярость... Почти на каждой странице — поразительные факты и интерпретации... Книга Слёзкина — одна из самых оригинальных и интеллектуально провоцирующих книг о еврейской культуре за многие годы.Publishers WeeklyНайти бесстрашную, оригинальную, крупномасштабную историческую работу в наш век узкой специализации - не просто замечательное событие. Это почти сенсация. Именно такова книга профессора Калифорнийского университета в Беркли Юрия Слёзкина...Los Angeles TimesВажная, провоцирующая и блестящая книга... Она поражает невероятной эрудицией, литературным изяществом и, самое главное, большими идеями.The Jewish Journal (Los Angeles)

Юрий Львович Слёзкин

Культурология