Поезд убийц

– Да, но это было так давно… Уже прошло много времени с тех пор, как я отошел от дел.

– Это правда. Но твой сын Юити тоже занялся этой работой. Я так удивился, когда впервые об этом услышал…

– Ты знал об этом?

«Каков отец – таков и сын, и сын лягушки – всегда лягушка[80], – с грустью и презрением к себе размышляет Кимура, но тотчас решительно думает, что на Ватару все это должно закончиться и связь поколений не должна его коснуться. – Но все же, может быть, хоть сын лягушки и лягушка, ее внук станет ястребом». Хотел бы он сам в это верить…

– На самом деле я множество раз спасал Юити, – говорит Сигэру немного смущенно – не потому, что пытается намекнуть, что Кимура ему обязан, просто ему не хочется рассказывать родителю о неудачах его ребенка. – Слушай, один мой знакомый тут кое-что сказал, – продолжает он.

– Что именно?

– Он сказал, что все, что существует в течение долгого времени, заслуживает уважения. Что выживают сильнейшие, что-то вроде этого. Будь то «Роллинг стоунз» или ты, Кимура-сан. Ты выжил – значит, ты победитель.

– Ты говоришь мне, старику, что я – победитель? – Кимура от души смеется, затем прощается со своим другом и завершает звонок.

Синкансэн делает плавный поворот, демонстрируя свою грацию и мощь в последний раз перед прибытием на конечную станцию. Включается система оповещения, из которой раздается информация о пересадках.

Кимура возвращает телефон школьнику.

– Судя по всему, так оно и есть, сообщение в бегущей строке было правдивым. Наш внук Ватару в безопасности.

Акико наклоняется к нему, переспрашивая, действительно ли это так. Вид у нее сияющий.

– Я прошу прощения… – открывает рот школьник.

– Хватит. Я не собираюсь отвечать ни на какие твои вопросы, – категорически заявляет Кимура. – В любом случае мы уже в Мориока. А теперь слушай меня. Думаю, ты очень многого не знаешь и теряешься в догадках. Ты не знаешь, с кем я разговаривал по телефону и почему Ватару в безопасности. Как он проснулся. Этого ты тоже не знаешь. До сегодняшнего дня ты свысока смотрел на взрослых и был уверен, что ты лучше всех все знаешь. Это как с твоим бессмысленным и ничтожным вопросом, почему нельзя убивать людей. Ты сам убедил себя в том, что все знаешь. Нет, бесспорно, ты умен. И всю свою жизнь смеялся над окружающими – над нами, которые ничего не способны понять.

– Это не так. – Даже сейчас мальчишка пытается выглядеть кротким и беспомощным.

– Но есть вещи, которых ты не знаешь и не узнаешь никогда. И я не собираюсь тебе их рассказывать. Ты просто останешься в темноте.

– Подождите, пожалуйста…

– Я живу на этом свете уже больше шестидесяти лет. И она тоже. Ты можешь считать нас старыми развалинами и думать, что мы ни на что не годимся, что у нас нет будущего, в которое мы могли бы смотреть…

– Нет, я…

– Давай-ка я скажу тебе кое-что хорошее. – Кимура поднимает пистолет к бровям мальчишки и вжимает дуло прямо между его глаз. – Очень трудно прожить шестьдесят лет и ни разу не умереть. Понял? Тебе сколько – четырнадцать, пятнадцать? – ты уверен, что сможешь выдержать еще пятьдесят? Говори что угодно, но ты не узнаешь, сможешь ты или нет, пока не доберешься туда, а за пятьдесят лет может случиться что угодно. Ты можешь заболеть. С тобой может произойти несчастный случай. Ты думаешь, что ты неуязвимый, настоящий везунчик, – но я назову тебе одну вещь, на которую ты не способен.

Глаза школьника вспыхивают. На этот раз это не предчувствие победы, это ярость, жидкое пламя, переливающееся в его зрачках, совершенно не соответствующее выражению тревоги на его свежем, совершенном лице. Должно быть, его самооценка получила сейчас глубокую рану.

– Скажите мне, на что я не способен?

– Ты не сможешь прожить следующие пятьдесят лет. К сожалению, моя жена и я проживем дольше, чем ты. Ты считал нас дураками, но у нас больше будущего, чем у тебя. Ирония судьбы, верно?

– Вы действительно собираетесь застрелить меня?

– Перестань меня дурачить. Я взрослый человек.

– Дорогой, разве номер, на который ты звонил, не остался в его телефоне? – спрашивает Акико. – Ты ведь вернул ему телефон, но там записан номер Сигэру. Разве мы не должны стереть его?

– Это неважно.

– Неважно?

– Он больше никогда не воспользуется своим телефоном.

Школьник пристально на него смотрит.

– Вот как все будет, – начинает Кимура. – Я пока что не собираюсь тебя убивать. Я просто выстрелю в тебя так, что ты больше не сможешь идти, а затем вынесу тебя из поезда. Знаешь зачем?

– Не знаю.

– Потому что я хочу дать тебе шанс хорошенько подумать о том, что ты наделал.

Лицо школьника немного светлеет.

– Шанс… подумать?

– Не пойми меня неправильно. Я уверен, что ты мастер изображать раскаяние. Держу пари, тебе удавалось так долго дурить взрослых и дожить до своих лет именно благодаря тому, что ты хорошо умеешь извиняться. Но я не такой добрый. И среди всех, кого я встречал в моей жизни, от тебя воняет хуже всего. Я уверен, что ты творил самые разные ужасные вещи. Я ведь прав? Так что я дам тебе возможность поразмышлять об этом, но это не значит, что потом я отпущу тебя.

– Но…