Подземный флот маркшейдера Вольфа

Кит позволил, куда денешься. Вопросов, однако, оказалось не несколько, а очень даже много. Лысый задавал их быстро, многие почему-то повторял неоднократно. Кое-какие вообще казались дурацкими, вроде «а что вы ели сегодня на завтрак?» Кит вошел в роль и отвечал складно… пока не сбился на элементарном. Как-то расслабился и потерял бдительность.

— Так на какой улице вы живете, я забыл? — вдруг снова, в третий или четвертый раз спросил лысый черный.

И Кит ответил так уж ответил:

— На улице Космонавтов…

Этого, наверно, и боялся князь больше всего. Потому что Кит услышал его какой-то совсем безнадежный вздох. Вздох, который даже заглушил скорбный и долгий «ах» княжны.

— На какой, простите? — с торжествующей ухмылкой вопросил лысый черный.

Но Кита голыми руками уже было не взять! Он испугался, конечно, когда осознал прокол, но… тут же разозлился перешёл в наступление:

— Значит, вы никогда не были во Владивостоке и никогда там не учились.

Лысый слегка опешил:

— И правда не был… И не учился. И что же вы хотите этим сказать?

— А то, что так Светланскую улицу называют все гимназисты, которые на ней живут, — круто завернул Кит. — Космонавты — это такое индейское племя в Америке. Они обитают на самом берегу океана в вигвамах из китового уса и снимают скальп с белых людей, если успевают захватить их в море. — И Кит провел рукой по голове, откровенно намекая на лысину, маячившую перед ним. — А если поймают уже на берегу, то просто съедают.

— Оч-чень любопытно, — скривившись, как будто сунул в рот кружок лимона, оценил Лысый-В-Черном. — И какое, простите, отношение, имеет это племя космонавтов к русскому городу Владивостоку? Где они у вас водятся?

— Так мы называем самих себя, когда воюем с другими улицами, — грозно отчеканил Кит. — Скальпов, конечно, не снимаем и пока никого не съели… А то бы вы точно знали. Даже здесь, в Москве… — И уже совсем обнаглев, добавил: — Может, еще и узнаете.

— Ну, завирает гимназист! Заслушаешься! — вдруг весело сказал Синий-Толстый-Усатый и посмотрел на Кита вполне добродушно.

А Лысый-В-Черном очень мрачно и даже злобно посмотрел на него и стал думать.

Кит украдкой посмотрел на князя. Он раньше видел князя аристократически бледным. Он недавно видел его побледневшим от гнева и, может быть, страха. Но Кит еще не видел князя красным. Практически краснокожим, как индеец из опасного племени космонавтов. Сейчас князь сидел красным-прекрасным.

— В таком случае я заранее вас предупреждаю, господин индейский космонавт, — как-то совсем нешуточно проговорил лысый. — Если узнаем, пошлем карательную экспедицию. И одними скальпами не отделаетесь. Так! — Он перевел взгляд на князя. — К вам, князь, наши предупреждения тоже относятся самым непосредственным образом. Даю вам ровно сутки на предъявление и сдачу вашего складного или разборного аэроплана. В любом виде и состоянии. С чем и отбываю.

И поднялся со стула.

— Всем желаю, несовершеннолетние господа, провести спокойную ночь и привести в порядок мысли… а к утру еще немного повзрослеть, — сказал он.

Синий-Толстый-Усатый, тем временем, опрокинул в рот из чашки последний глоток чая, неторопливо поставил чашку на блюдце, а блюдце с чашкой на стол и…

— А вот мы, Никита, выставляли себя в гимназии, знаете кем? — сказал он, глядя на Кита озорно и дружески, прямо как на приятеля по одному племени. — Мы были индейцы гуроны!

— Круто! — оценил Кит.

— От нас всем бледнолицым тоже доставалось по первое число! — оказался он совсем своим, в одно мгновение превратившись из страшного Карабаса в большого Карлсона, поступившего на службу в старинную русскую жандармерию.

— Ротмистр! — с укором осек его Лысый-Черный. — Неужели и вы туда же?

— Так детство же златое! — вздохнул тот, стал грузно подниматься… и подмигнул Киту.

Князь, уже успевший вновь превратиться в бледнолицего, отправился их провожать.

Кит остался с княжной вдвоем. Они сидели теперь в густевшей тишине. Кит не знал, что говорить.

Княжна сидела отрешенная, словно не видя Кита. Смотрела на свою чашку с остывшим чаем, оставшуюся полной… и наконец, не нашла ничего лучшего, как закрыть лицо ладошками и разреветься.

Кит не знал, что говорить, а теперь не знал, что делать. Оказалось куда легче вынести полицейский допрос.

Он, конечно, знал, что делают в таких случаях настоящие взрослые герои. Видел в кино. Настоящим взрослым героям очень нравится, когда девушки вот так начинают перед ними реветь. Тогда они, победно ухмыляясь, обнимают их за плечи и начинают утешать. Кит еще никогда в жизни этого не делал… и совершенно не мог заставить себя попробовать сделать это сейчас… потренироваться, что ли, на будущее. Вот Дум — тот уж не растерялся бы! И Кит начал на себя злиться.

— Нет, нет, нет! — услышал он вдруг тихие всхлипы княжны сквозь пальчики. — Только не утешайте меня! Простите! Простите!

Тут она замахала ручками и вскочила с места.

— Никита! Вы — герой! Вы — просто герой! Это — единственное, что я сейчас способна сказать! Простите меня! — протараторила она и выбежала из комнаты.

К этим внезапным побегам княжны было уже не привыкать.