Подземный флот маркшейдера Вольфа

Он набрал в поисковике: «София Христиановна». Появились ссылки на какую-то старинную придворную фрейлину, а еще — детскую писательницу, одну содержательницу пансиона для девочек и даже одну аптекаршу. Ни одна из них на «ее высочество» явно не тянула. Тогда Кит правильно предположил, что высочество так вот по отчеству, на русский лад, в ее время не называли и набрал два имени — София и Христиан. И тут сразу появилась ссылка на императрицу Екатерину Вторую, отцом которой был весь из себя прусский генерал Христиан Август и к тому же, язык сломаешь, Ангальт-Цербстский…

Деваться было некуда: выходило, он, Никита Демидов, совсем недавно пожимал руку будущей Екатерине Великой… Расскажешь о таком — в очередной раз потащат в психушку. И посадят в палату к будущему Наполеону.

Звякнул-брякнул в левом, целом кармане джинсов коммуникатор. Кит даже вздрогнул: хорошо, что он не высыпал те стекляшки в тот же карман!

Пришла эсэмеска. И не от кого-нибудь, а от Дума!

«Выйди — поговорить надо!»

Кит решил не отвечать. Он вырубил компьютер… и осторожно глянул в окно.

Внизу, около восстановленного «из пасты» автомобиля, стоял какой-то мужик и смотрел на «жигуль»… как? Прямо как на снежного человека, йети… А поодаль, за деревьями, стояли… кто? Правильно! Дум и Кимон. Похоже, опасное подозрение насчет слежки оправдывалось…

Заглянуть в папину комнату до любимого папиного «перекуса после работы» не удалось. Мама позвала к столу, а в ближайшие часы Киту полагалось быть исключительно, рекордно послушным. И он сразу же сел за стол, не дожидаясь стандартного маминого окрика «Сколько можно ждать!»

За столом Кит нарочно набивал рот побольше, чтобы лишнего не отвечать, а стандартно угукать. Даже папа заметил то, на что он обычно внимания не обращал.

— Ты где это так проголодался? — спросил он с любопытством. — Хомячишь, как голодный лев.

Кит, конечно же, сразу вспомнил про железных львов, которые могли схомячить пару грузовиков и броневичок на десерт… и, прожевав, ответил:

— В школе… тяжести носили.

И ведь не скажешь, что сильно соврал… с учетом того, что теперь стояло у Кита под кроватью… а чуть раньше — в шкафу.

После «перекуса» папа сразу пошел к себе, побросав тарелки в раковину. И тогда Кит решил действовать честно и открыто.

Он сразу двинулся вслед за папой и, когда они оказались в его комнате, честно и прямо спросил его:

— Па, ты можешь достать какую-нибудь деталь от старинного мотоцикла… — Кит потянул несколько секунд, оценивая удивление папы, и добавил: — …или аэроплана.

Папа Андрей постоял немного в молчании, глядя на сына, потом сел в кресло и еще несколько секунд посидел в молчании, глядя на Кита с тем же неподдельным интересом… ну, почти как на зашедшего в комнату снежного человека, йети.

Поболтав ногой, закинутой за ногу, папа, наконец, спросил. Кит ожидал, что папа сначала необидно съязвит, спросит что-нибудь вроде такого: «Это что, у вас новый стиль пирсинга? Вставлять в нос болты от „Титаника“? Ретро-пирсинг, да?» Но папа спросил удивительно прямо и открыто, без всяких шуточек:

— А какую конкретно? От какой модели? И для каких целей, если не секрет?

Кит присел к папиному старинному письменному столу, на котором стояли такие старинные настольные часы — маленькие, со стеклянным колпаком, который в тот момент лежал рядом. Часы явно ожидали очередного ремонта, потому как рядом с ними лежали еще пара шестеренок и несколько крохотных винтиков.

— Ну, скажем, от мотоцикла Индиан Твин… Тысяча девятьсот четырнадцатого года… Любая деталь… — сказал Кит и стал лихорадочно соображать, «для каких целей».

Папа вгляделся в сына, качнул головой, улыбнулся и сказал тихо:

— Это наверняка очень редкая модель…

— Я знаю, — кивнул Кит.

Папа снова качнул головой и улыбнулся:

— Неужели в тебе начинают просыпаться мои гены, моя любовь к старью?

На это Кит уж совсем не знал, что ответить. По ходу напряженных размышлений он совершенно машинально стал перебирать пальцами винтики на столе и… и так же машинально, невольно повинуясь неким уникальным генам, взял один винтик, странно сверкнувший, и ткнул в механизм.

И тут… что? Правильно! Произошло именно то, что должно было произойти!

Волна горячего воздуха, подобная несильной взрывной волне, раскатилась со стола в стороны — смахнула со стола пару листов исчерченной набросками бумаги, качнула разносторонние вихры на папиной голове.

В мгновение ока облако разноцветных искр окутало механизм. Всё — и часы, и стеклянный колпак часов, и их детальки — подпрыгнуло на столе, раздулось, словно под огромным увеличительным стеклом, повертелось маленьким торнадо, соединилось воедино… и со стуком приземлилось на стол.

Облако искр исчезло.

Старинные часы были теперь целыми, в отличном состоянии… И они явно шли!

Зато Кит замер, не дыша. Он просто весь окаменел! Он вперился в часы, боясь посмотреть на папу… Только краем взора он отмечал, что папа тоже замер в кресле так, будто время остановилось вокруг весело тикавших и крутивших шестеренками старинных часов!

Глава 9

Глава Девятая.