Подземелье ведьм

— Я имею в виду естественное продолжение этих и других опытов, — сказал астронавт. — Я имею в виду атомные бомбы, каждая из которых может стереть с лица земли такой город, как Лондон.

— Невероятно! — Глаза Дугласа горели.

— Ужасно! — сказал астронавт.

Он обвел слушателей печальным взором и добавил:

— Я не надеюсь на ваше осознание того, что вы услышали. Будущее неподвластно воображению. Но, повторяю, оно ужасно. И мне известны случаи в истории Галактики, когда планеты, шедшие по такому пути, погибали без следа.

— Я вам не верю, — сказал Костик. — И не знаю, почему вы нам рассказали эту сказку.

— Верите, — отозвался астронавт. — Я знаю, что вы поверили мне, может, более, чем другие. И лишь ваше всегдашнее стремление спрятаться от жизни, от страха перед ней заставляет вас спорить.

Костик отвел глаза.

— Но неужели человечество не найдет в себе разума, чтобы выжить? — спросил Мюллер. — Неужели силы зла непобедимы?

— Я не могу ответить на этот вопрос, — сказал астронавт. — Моя мыслительная машина показывает лишь тенденции, общее направление развития, наиболее вероятные перспективы. Но вероятность велика…

— Когда это может случиться? — спросил маркиз Минамото.

— Мировая война?

— О мировой войне я уже знаю. Я имею в виду атомное оружие.

— Его разработка займет примерно тридцать лет, — ответил астронавт.

— Надеюсь, — сказал маркиз, — что оно будет разработано именно в моей стране и поразит наших врагов. Да, так и будет!

— Как все это глупо! — сказал Андрюша. — Разве можно так спокойно рассуждать о смерти!

— Я профессиональный военный, — ответил маркиз. — Мой долг — защищать мою страну. Если бы у нас не было современной армии, Япония была бы давно покорена или стала, подобно Китаю, игрушкой европейских держав.

— Территория вашего государства невелика, — сказал астронавт. — Оружие массового уничтожения для вас наиболее опасно.

— Значит, мы должны создать его первыми, — сказал маркиз.

— А может, не надо создавать? — сказал Костик. — Может, хватит? Я видел, как вы обращаетесь с пистолетом.

— Есть ли выход? — спросил профессор Мюллер.

— Я один ничем не смогу помочь Земле, — сказал астронавт.

— Может быть, лучше, если вы поедете с нами? — сказал Андрюша.

— Разумеется, — поддержал его Дуглас. — Вы выступите в разных городах, вы расскажете всему миру о том, что знаете.

— А что дальше? — спросил Костик. — Нашего друга объявят самозванцем и в лучшем случае упрячут в сумасшедший дом.

— Но мы можем подтвердить, — возразил Дуглас.

— Вам никто не поверит, — сказал маркиз Минамото. — Я бы первым приказал изолировать эту сомнительную личность.

— Но вы почините свой корабль, — сказал Андрюша. — Вы подниметесь на нем и облетите все столицы мира…

— Нет, — ответил астронавт. — Мой корабль не приспособлен для полетов в атмосфере. К тому же я плохо себя чувствую, я болен, я подозреваю, что микроорганизмы вашей планеты, неизвестные нашей медицине, не позволят мне оставаться здесь. Выход один.

— Да, — согласился профессор Мюллер. — Выход один. Вам нужно как можно скорее вернуться домой.

— И через год, — сказал астронавт, — я вернусь сюда. Но не один. Со мной прилетят сотни спасательных кораблей. Судьба вашей цивилизации небезразлична Галактике. Мы спасем вас.

— Многие не захотят, чтобы их спасали, — сказал Костик.

— Я согласен с вами, — сказал астронавт. — Пьяница тоже сопротивляется врачу, потому что не верит в свою скорую гибель. Но мы умеем убеждать. В Галактике уже есть несколько планет, спасенных от гибели. Благоденствуя в гармонии с природой, их население лишь с улыбкой вспоминает о временах своего трудного детства.

— Через год? — переспросил Дуглас.

— Примерно через год.

— Тогда не тратьте времени, — сказал Андрюша. — Мы не будем вам мешать.

* * *

Дуглас Робертсон уселся у костра и, рассеянно отмахиваясь от комаров, энергично исписывал страницу за страницей большой записной книжки.

— Чай будет? — спросил он, не поднимая головы. Не получив ответа, Дуглас поглядел через костер, где сидел на корточках в полном безделье, не обращая внимания на комаров и холодный ветерок, его слуга. Встретился с ним взглядом. Сказал: — Ах да, совсем забыл. Как забавно!

— Ничего забавного, — ответил маркиз. — Вы могли бы и сами позаботиться о чае.

— Сюдзо, — сказал Дуглас, поднимая автоматический карандаш и тыча им в костровый дым, — очевидно, вы понимаете, что наши отношения отныне потеряли смысл.

— Нет, не понимаю, — ответил японец, глядя на Дугласа сквозь прищуренные то ли в дремоте, то ли от дыма глаза.

— Я выполнил свои обязательства, доставил вас живым и здоровым в эти края. Не я открыл ваше инкогнито. Вы сами сочли нужным это сделать. И если положение вашего нанимателя меня устраивало, то положение помощника японского военного шпиона меня никак не устраивает. Разве не понятно?

— Непонятно.

— Какой вы непонятливый! Отныне я сам по себе, вы сами по себе. Я не желаю вам зла, но добра, разумеется, тоже.

— Дуглас, вы нищий подонок. Вам нельзя возвращаться в Англию. Все до последней тряпки на вас куплено за мои деньги.

— Я вам отдам все, когда женюсь на Веронике.