Подвигов время грядет (СИ)

— Как редко встретишь достойного товарища по области искусства!.. — донеслось до мечника, и тот усмехнулся в свой бокал. Осверин мог заболтать кого угодно, было бы желание.

Вскоре менестрель уже активно жестикулировал под восторженным вниманием Рина, а один из его сотоварищей то и дело рвался его исправлять.

А часом спустя они впятером, в разной степени опьянения, резались в кости, ещё спустя несколько лучин спутник менестреля, бывший, видимо, за главного, вытащил из-за пазухи и поставил на кон какую-то свернутую в трубочку бумагу… Еще четвертью часа позднее он проиграл ее. И тогда Аскольд, виновато раскланиваясь, цепко взял хихикающего и пошатывающегося побратима за плечо и отвел на свежий воздух, трезветь да приходить в себя. А тот счастливо улыбался.

Оказавшись за дверью, Осверин мигом растерял часть хмельной мути, почти совершенно трезво и совершенно по-деловому развернув выигранный свиток.

— Я ответил на твой вопрос? — спросил он, передавая бумагу мечнику.

Аль пробежал ее глазами, попутно меняясь в лице: на нем промелькнуло недоверие, затем любопытство, потом воодушевление, изумление и снова любопытство напополам с пробуждающимся азартом.

Свиток гласил: виконт такой-то вручил двум своим подопечным награду полновесным золотом за то, что они в целости и сохранности доставили из склепа побочной ветви дома Виттов увесистый сундук с оставшимся нетронутым замком.

— Изумительно, — похвалил Аскольд, разглядывая карту с пояснениями. — Но как ты узнал?

— Я увидел, — улыбнулся Осверин то ли пьяно, то ли скромно. — Знаешь, когда поешь о том, что сам выдумал и хочешь, чтобы другие тебе верили, ухмыляешься так, словно у тебя на руках все доказательства. А вот он не ухмылялся. Значит, что-то и вправду знал — ну, я и решил проверить…

— Ты просто монстр!

— Всего лишь менестрель. Мое дело — рассказывать людям сказки…

— Так, это что, замок виконта?!

— Ну, видишь надпись «з. виконта»? Очень похоже на его замок.

— Не ерничай.

— А ты не делай вид, что святой!

— Но это же бесчестно, замок, и мы, и там… Но и присваивать себе чужой фамильный Артефакт тоже было бесчестно… Ааааа!

Второй голос ехидно хмыкнул, в кустах еще повозились, и возле подъемного моста лордского замка стало совсем тихо.

Немного погодя второй голос тихонько кашлянул:

— Черт, это же замок виконта!.. Пролезть туда будет сложнее, чем я думал.

— Мы туда не полезем.

— Так ты все-таки…

— Я приеду с дружеским визитом, а ты и вовсе менестрель — вас где угодно пропустят без вопросов.

— Резонно. Слушай… а мне нравится! Да, отлично! Это может сработать.

Кусты шевельнулись еще раз, голоса смолкли, и воцарилась полная тишина. Вдалеке крикнула какая-то ночная птица — и залитые луной владения виконта остались безмолвны, как и должно было быть в глухой ночной час.

Виконт, обладатель королевских привычек и стремительно таящей казны, был немало искушен в устроении праздников. И в этот раз, по общему мнению, было ничуть не хуже, чем обычно. Если и не лучше. И были на то причины…

Педантом хозяин не слыл никогда, и потому менестрели забредали к нему как хорошие, так и не очень, а гости иногда встречали своих раздражающих соседей, которых до этого умудрялись избегать поколениями. Но в тот вечер общество было как никогда приятно: младший лорд Витт, заглянувший на огонек первый раз в этом сезоне, с удовольствием купался в лучах всеобщего внимания, а женского — особенно. Дамы были в восторге: красавец, статный, с лицом открытым и привлекательным, он хорошо рассказывал и хорошо танцевал, обходился со всеми так, чтобы никого не обидеть и в общем каждому поднимал настроение.

Кроме того, в этот раз один из менестрелей, всем как-то смутно знакомый, был необыкновенно хорош: музыка так и лилась, приглашая за собой в счастливый прекрасный мир. От нее хотелось улыбаться и танцевать, и еще бокальчик вина, что все с удовольствием делали и пили, а потому мало кто замечал, что музыкант то и дело закрывал глаза, уходя в себя. Словно играл он не аккомпанемент к танцам, а преподносил всего себя, без остатка, обращаясь полностью в звучание струн. Менестрель играл, словно дышал, и это было ему так же необходимо, сколь легко издавать звуки с помощью всего лишь шести струн.

Его украдкой дернули за длинную светлую косу на второй репризе.

— Осверин, очнись! Ты как, в себе еще?

Он и не подумал обижаться, только кивнул, не открывая глаз.

— Возле западной башни, — мелодичная смена аккорда, — ровно через один танец, — возвращение к предыдущему сочетанию нот, — и прихватишь канапе для меня?

— И не подумаю, — любезно улыбнулся Аскольд и тут же обернулся к хрупкой очаровательной женщине, кажется, двоюродной сестре хозяина замка, гостящей у него в последнее время. — Миледи, глядя на вас, я вижу, какими же сокровищами в своем доме располагает ваш брат виконт. Я завидую ему, право слово!

Она мелодично-отрепетировано рассмеялась и одарила его милейшей улыбкой.

— Вы не видели все, лорд Витт. Ох, как мало же вы видели!