Подвиг богопознания. Письма с Афона (к Д. Бальфуру)

О радости скорбям. Молитва рождается в обстоянии. О распятии Православной Церкви. Скорби суть печать избрания Божия. От душевного к духовному. О молитве умной и за богослужением. О плаче и как надо приближаться к Богу

Афон, 16 (29) сентября 1932 г.[105]

Христос посреде нас!

Дорогой, возлюбленный о Господе отец мой и брат, отец Давид!

Благословите.

В воскресенье получил Ваше большое письмо[106]. Жалею, что мы разделены таким большим расстоянием: письма идут неделю и более. Потому жалею, что мне хотелось бы, чтобы письма Ваши ко мне, а мои к Вам достигали возможно скорее, приходили бы в то время, когда в них наибольшая нужда, а не с опозданием, говоря часто о прошедшем. Свое последнее письмо писал Вам в то время, когда Вы наиболее мучились и сами писали мне большое письмо. К сожалению, не осталось у меня заметки о письме моем к Вам, и я не знаю толком, что из того многого, что хотел Вам сказать, написал и чего не успел за недостатком времени. Весь август и сентябрь все свободное время я вынужден был отдавать на одно важное дело, которое возложил на меня отец игумен, и поэтому не мог при всем желании писать Вам. Да и теперь есть много препятствий. В понедельник, в ночь на Воздвижение, во время бдения (по — нашему в три часа ночи) произошло сильное землетрясение, которое продолжается до сих пор, правда, с меньшей силой, чем это было в первый момент, но все же сильно. Наш монастырь пострадал покамест, по милости Божией, меньше других, но вообще разрушения и жертвы велики, особенно в северо — западном направлении от Афонского полуострова, где, по слухам, открылся даже кратер, вытекала лава, и сейчас пишу, а земля гудит, и все здания сотрясаются. Это лишает меня должного покоя и твердости.

Писать Вам я всегда готов с великою радостью, так как это для меня заменяет несколько живую с Вами беседу. Теперь, связанный с Вами вечными узами любви о Христе Иисусе Господе нашем, теперь, когда на всей земле нет для меня более дорогой души, чем Ваша, я, поскольку помогает Господь[107], духом пребываю с Вами, скорблю Вашими скорбями и радуюсь Вашим радостям (которых покамест немного у Вас). Ныне, дорогой отец Давид, я, грешный, благоговею перед Вами по причине переживаемых Вами скорбей за имя Сладчайшего, Прелюбезнейшего нашего Господа. Мужайся, крепись сердцем, дорогой, возлюбленный о Господе брат мой, отец Давид. Господь благоволит о Вас много. После познаете правду этих слов. По — человечески я готов желать Вам избавления от скорбей, постигших Вас, но по духу радуюсь даже. Помните слова Господа апостолу Петру: «Отойди от Меня, сатано, яко не мыслишь яже суть Божия, но еже человеческое» [108]? Страшное, безумное слово — радуюсь, когда Вы в такой великой скорби!

Истину говорю, я знаю человека, который много раз не только взирал на страшную адскую бездну, но и висел над нею, и даже как бы погружался в нее, но Рука Божия извлекала его оттуда. Ходил он по земле, и люди с ним говорили, но он не чувствовал под ногами земли, а была под ним бесконечная черная пропасть. Тело омертвевало от скорби. Описать ужас, переживаемый душою в то время, невозможно. Время для нее только как бы ниточка, за которую она привязана и покамест висит над бездною, а кругом себя видит она бесконечность, но еще погибельную — ад, где нет конца страданиям. Пребывая в такой беде, душа научается настоящей молитве.

Знаю, что как ни велики различные скорби, постигшие Вас, однако наибольшая состоит в том, что душа Ваша не уверена в истинности пути, на который вступила. В одном из писем своих Вы писали мне, что хотите потерпеть скорби, хотите страдать, а теперь, когда пришла на Вас скорбь, — мужайтесь, но впредь никогда не «желайте страдать», а предавайтесь на волю Божию. Об этом, то есть чтобы не искать самовольно скорбей, но только быть готовым терпеть все находящие на нас скорби, пишет, если припоминаете, и святитель Иоанн Златоуст и многие другие святые отцы.