Подвал для моего сердца

Я с детства боялась темноты. Во взрослом возрасте страх немного поутих, по крайней мере, я его контролировала, зная, что в любой момент могу включить лампу или фонарик на телефоне. Но здесь, в каменном мешке, в беспросветной тьме, я испытывала настоящий ужас. И ничего не могла с этим поделать.

Темнота давила на меня. Я всхлипнула, наощупь добралась до стены, и прижалась к ней спиной. Было слышно, как где-то наверху скрипят половицы под осторожными шагами моего убийцы.

Разум отказывался верить, что это конец. Я вдыхала спертый воздух, боясь лишний раз пошевелиться, и как молитву повторяла «меня найдут, меня обязательно найдут». Обязательно. По-другому и быть не может. Зная характер Тины…

Я позволила себе слабо улыбнуться дрожащими губами. Даже если сейчас выхода нет, значит, он непременно скоро появится. Я не могу спасти себя сама, но могу положиться на своих друзей. Единственное, что мне требуется – успокоиться и не паниковать.

Я забилась в дальний угол, поджав ноги к груди, и откинула голову. От стены веяло холодом, мои ступни уже окоченели, а темнота и тишина по-прежнему давила. В висках запульсировала боль.

Медальон на моей груди качнулся, когда я в очередной раз попыталась сесть поудобнее. Я нащупала его ладонью, и недоверчиво хмыкнула – он был теплым, что казалось невозможным. Но вопреки всем законам физики от него исходило уютное тепло.

«Спасибо, ба», – шепнула я, утирая слезы.

Не знаю, сколько прошло времени с того момента. Иногда я проваливалась в дрему, но спустя миг снова просыпалась, дрожа в ознобе. В попытках согреться интенсивно щипала себя за руки и ноги, пару раз вставала и заставляла себя подпрыгивать или приседать. Потом опять садилась, прижимаясь к стене, и вновь проваливалась в забытье.

А когда опять открывала глаза, вокруг по-прежнему царила тьма.

Измученная, замерзшая, я скорчилась на полу, тиха плача. Слезы лились беспрерывным потоком – страшно было до ужаса, и на мгновение мне показалось, что в погребе кончается воздух – я сделала несколько жалких попыток вдохнуть как можно глубже, закашлялась и схватилась за горло. Черт.

Не получается.

Из моего горла уже вырывались какие-то булькающие хрипы, лицо покраснело, перед глазами поплыли светло-оранжевые круги, когда наверху раздался шум. Тяжелые шаги, чьи-то голоса, звенящие над моей головой. Сделав над собой последнее усилие, я приказала себе немедленно успокоиться.

«Просто дыши, просто дыши, спокойнее, медленный вдох», – мысленно проговаривала я, понимая, что мне нужно позвать на помощь. А для этого требуется восстановить дыхание.

Осознавая, что это может быть мой единственный шанс на спасение, я запаниковала. И снова подавилась воздухом – горло словно сдавила невидимая рука; легкие сжались. По моим щекам текли слезы, и носом я вдохнуть тоже не могла.

Кажется, сверху кто-то закричал. В мою темницу ярким потоком хлынул свет, на мгновение исчезнув – это кто-то большой спрыгнул вниз, и направил на меня луч фонаря. Я тихо булькнула из последних сил.

– Она здесь! Боже мой, Алиса…

Мирон подхватил меня за локти, помог сесть, и прижал к себе. От него исходил слабый запах чего-то сладкого – я вцепилась в его плечи, чувствуя, как тело содрогается в истерике.

– Просто дыши, хорошо? Я здесь, все в порядке. Просто дыши, Алиса. Нужно сделать медленный вдох. Давай вместе – раз, два, три…

Он шумно вдохнул носом воздух, обхватив мое лицо теплыми ладонями. Я повторила за ним, ощущая, как сердце бешено колотится от радости и адреналина.

– Что с ней? Она ранена?

В просвете люка появилась голова Тины. Светя на нас фонарем, подруга хмурилась, с тревогой вглядываясь в темень.

– Лестницу спустите, – не оборачиваясь, крикнул Мирон, и начал медленно вставать.

Я ухватила за его руки, не желая отпускать их ни на секунду.

– Тихо, тихо, я никуда не ухожу. Иди сюда, – он обнял меня, дрожащую, испуганную, погладил по голове, а затем снял с себя пальто и накинул на мои плечи. – Вот так. Сейчас мы поднимемся наверх, ладно? Я помогу.

Сверху кто-то скинул лестницу – деревянную, с шатающимися перекладинами, на которую я влезала с трудом. Последующие события сохранились в моей памяти отрывками – меня усадили на диван, завернув в плед, сунули в руки стакан. Я выпила, думая, что это вода, и закашлялась – водка.

Дальше откуда-то появился Валерий Федорович, источая фальшивые улыбки. В этот раз он не пытался посягнуть на мои коленки, а быстро осмотрел меня, задал пару вопросов, и похлопал по руке, заявив:

– Стресс, конечно, на лицо. Физических повреждений нет, легкое переохлаждение. Даме нужно согреться, вымыться и поспать, вот и все рекомендации.

– Отлично, – Мирон легко оттеснил его в сторону, и уселся рядом со мной.

Я тут же перебралась к нему на колени, словно брошенный котенок, уткнулась лицом в грудь.

– Сейчас поедем домой, – рассеянно пообещал он, и вполголоса начал что-то объяснять двум молодым парням.