Подвал

Роза приготовила на завтрак оладьи и фруктовый салат, но я не могла есть. Я продолжала чувствовать прикосновение его губ, его запах. Его темные глаза-бусины, казалось, прожигали насквозь. Я изо всех сил старалась отдалиться от Саммер, чтобы она и Лилия оставались двумя разными людьми. Но давалось это с трудом.

Я чувствовала себя виноватой, как будто обманываю Льюиса. Я знала, что это не так, но эта мысль не давала мне покоя. Как он поведет себя, когда узнает? Будет зол, обижен? Испытает отвращение? Наверняка. Подумает, что его предали? Нет, ведь я никогда не хотела Клевера и никогда не захочу. Он меня насиловал. Льюис не будет считать меня предательницей, ведь верно?

– Итак, каковы планы на сегодня? – громко спросил Клевер, нарушая течение моих мыслей. Будем ухаживать за девушкой, которой ты вчера повторно поломал ребра, ублюдок!

– Наверное, почитаем. Что-то давно мы уже не читали, – Роза предостерегающе посмотрела на меня. Мне хотелось дать ей пощечину, но я заставила себя улыбнуться.

– Надо не забыть купить вам новые книги.

Роза кивнула.

– Это было бы хорошо, Клевер. Спасибо.

– Пожалуйста.

Меня мутило от их любезностей. Я воткнула пластиковую вилку в ягоду малины и сделала глубокий вдох. Почему бы просто не изображать любовь в его присутствии? Мне казалось, я нисколько не скрываю свою ненависть к нему. Стараясь не смотреть на него, я оглядела комнату. Взгляд остановился на календаре. Через неделю – день рождения Льюиса. Неужели мы проведем его порознь?

В день рождения Льюис хотел пойти на бега. Раньше мы, каждый со своей семьей, ходили на ипподром, и нам обоим нравилось. Льюис говорил, что хочет пойти снова, и мы собирались пойти на бега в его девятнадцатый день рождения. Я надеялась, он пойдет, хоть и без меня. Нет, конечно, не пойдет, но мне так хотелось, чтобы в день рождения он повеселился.

– Скоро я устрою вам киновечер, – сказал Клевер. Я едва не упала со стула. Киновечера устраивают нормальные люди, а не такие как он. – Последние дни я уделял вам мало времени и чувствую себя виноватым.

Не беспокойся об этом, хотела сказать я, но прикусила язык.

– Заманчиво, – осторожно произнесла Мак.

Он улыбнулся, но через секунду его лицо снова застыло. В последнее время у него всегда было такое выражение.

– Вот и хорошо, – сказал он.

Хорошо ли? Я положила в рот еще одну ягоду малины и, глядя в тарелку, начала жевать. Роза и Мак тоже ели молча, довольно часто поглядывая на Клевера. Раньше за столом все-таки разговаривали, но теперь это случалось редко. Казалось, Роза и Мак не знают, что сказать, или не понимают, как он отреагирует на то, что они обычно говорили.

Клевер долго жевал, блуждая взглядом по комнате. Потом положил вилку, почесал подбородок и снова взялся за вилку. Роза следила за ним краем глаза, слегка наклонив голову.

Я прикусила губу. Сердце трепетало от напряжения. Я по-прежнему старалась не привлекать к себе внимания и молча ела, что могла. Казалось, все мы ждем извержения вулкана.

– Хорошо, – еле слышно пробормотал он, наколол на вилку бобы и кусок колбасы и отправил все это в рот. Никто не ответил, потому что сказано это было не нам. Я даже сомневалась, что он говорит про еду. Мне хотелось побыстрее вернуться к Фиалке и оказаться от него подальше.

– Ну, спасибо за завтрак, – вдруг сказал он и встал. – Увидимся за ужином. Желаю хорошо провести день.

Роза и Мак попрощались с ним, потом поднялись, собираясь убрать со стола. Они держались напряженно и двигались, пожалуй, слишком быстро, как будто хотели убраться в два раза быстрее обычного на случай… чего?

Я решила уклониться от уборки и не ломать себе голову, по поводу чего они так суетятся. Прошла прямо в спальню и села на кровать Фиалки.

– Привет, – прошептала она, открыв глаза.

– Привет. Как дела? – Она кивнула, хотя было ясно, что дела далеко не хорошо. Она была бледна, давно немытые волосы всклокочены. – Хочешь принять душ?

Она нахмурилась. Я видела по лицу, что ей отчаянно этого хотелось.

– Поможешь?

Я закатила глаза:

– Еще чего захотела! – Я встала, протянула ей руки и помогла сесть на кровати. Фиалка старалась не показать, как ей больно, но все же жмурилась от боли. – Сегодня, кажется, мы будем читать.

– Великолепно, – проговорила она, заставив меня засмеяться. Если бы не Фиалка, не знаю, что бы со мною было. Она помогала мне не сойти с ума, насколько здесь это возможно. Она понимала, какая удушливая здесь атмосфера, потому что ей, как и мне, не терпелось вырваться отсюда.

– Ну, давай, – я открыла дверь ванной. – Только принесу тебе шикарные наряды и полотенце.

Фиалка усмехнулась и включила воду.

– Спасибо.