Подумаешь, попал

– Свяжитесь, с дивизионным комиссаром Крапивеным, быстро сказал я, он объяснит вам, кто я такой и что бывает с теми, кто хоть раз ударит меня.

Особист, в последний момент, изменил траекторию удара, и кулак пронесся мимо моего уха, очевидно Крапивина, здесь хорошо знали.

– Причем здесь, дивизионный комиссар? – Спросил майор, отойдя от меня и садясь за стол.

– А вы у своего помощника, Гольца спросите.

Я увидел, как побледнел капитан, и понял, что попал в точку.

– Так вы его знаете. Майор в упор глянул, на съежившегося капитана.

– Конечно, служили вместе в 125 полку, в поезде, я его сразу узнал, только вот разговаривать и обниматься, как со старым знакомым мне не хотелось.

– Это почему?

– Благодаря его бдительности, чуть не сорвалась операция, разработанная на самых

верхах, поэтому о ней знал, строго ограниченный круг лиц.

– Меня, из за доноса политрука Гольца арестовали, слегка помяли, но поступил приказ свыше, и меня освободили, Гольца от греха подальше, куда то перевели очевидно к вам,

ведь не наказывать человека за бдительность.

– Это все слова. Заговорил, пришедший в себя Гольц.

Я не обращая на него внимание, обратился к майору. – У вас на столе мой планшет, там среди прочих документов, есть один, он уже не действительный, так просто завалялся.

– Да вот этот, прочтите. Особист прочитал.

– Это на счет задания, которое, чуть не сорвал Гольц.

– А вот газета Правда, это на счет героя и звания и Комсомольскую правду посмотрите, там и статья и фотографии есть, прочтите и поймете, от куда столько наград, как говорил мне один знакомый капитан, из вашего ведомства, срывая со своего помощника петлицы, прессу читать надо.

Майор читая багровел, все больше и больше, искоса бросая на Гольца взгляд не предвещавший, не чего хорошего. Зазвонил телефон. Майор поднял машинально трубку,

и представил к уху, вскочил со стула, свободной рукой, стал застегивать верхние пуговицы на френче.

– Да товарищ генерал, так точно товарищ генерал, уже разобрались, нет ничего такого не применяли. – Ждем.

Майор поменял цвет лица, с красного на белый, еще раз глянул на Гольца.

– Советую застрелится, иначе сам застрелю, благодаря тебе, сюда едет представитель

Ставки, разбираться.

Упало тело, Гольц от переживания потерял сознание, слабенькое видно оно у него.

Майор, с надеждой посмотрел на меня, но вы то хоть скажите, что вас при мне и пальцем не тронули.

*****

 Я слушал рассказ Поплывца. Они покинув свой вагон, на перроне стали ждать меня.

А я все не появлялся. Состав привезший их, тронулся с места, мои люди забеспокоились

бросились к вагону. Проводник только успел крикнуть, что майора скрутили и увезли куда то на машине, мои попутчики. По перрону забегали патрули, и группа военных заинтересовала их. Прибывало начальство, и с вокзала убирали всех посторонних.

Началась перебранка. Поплывец не хотел уходить, ему и Толбухину, я рассказал по секрету о своих приключениях, не все конечно, но те поняли, что у меня большие связи, и тут такое, меня похищают.

Подошел поезд. Перебранка перешла в драчку, вот, вот дело могло дойти до оружия.

Два полковника, не знали что делать, идти на помощь патрулю, но из вагона уже выходят те, кого они прибыли встречать. Бросились к прибывшим. Но один из генералов, обратил внимание на потасовку.

– Иван, ты?

Толбухин отпустив лейтенанта, которого держал за грудки, обернулся.

– Дядя, вы!

Воскликнул он и бросился к генералу, который действительно был ему, толи двоюродным, толи троюродным, в общем родственник.

– Что тут происходит? – генерал обнял родича.

– Да вот неподчинение. Доложил, запыхавшийся лейтенант.

– Кричат, у них майор какой то пропал. Генерал отпустил родича, и снова спросил.

– Иван, в чем дело?

– Дядь. Волнуясь начал Иван, мы сюда приехали, а нам говорят, что командира нашего, он в другом вагоне ехал, какие то нехорошие люди схватили и увезли, а наш командир,

шибко известный человек, о нем в газетах пишут, его сам Сталин награждал.

– Ты о ком, Иван.

– О герое Советского Союза, майоре Кропоткине. -Вмешался, младший лейтенант Поплывец.

–Интересно, слышал о током. Высказался по военному одетый, но без знаков различия человек в островерхой папахе.

– Это что тут, у вас происходит? – Обратился к полковникам второй генерал, до этого молчавший.

– Пойдемте от сюда, в этом деле надо основательно разобраться.

– А как же не подчинение, старшему по званию. Пролепетал лейтенант.

Но один из полковников, показал ему кулак и тот умолк .

Разобрались быстро, на пирон выезжала, только одна машина особого отдела.

Так я познакомился, с членом военного совета Хрущевым.

Но встреча, не была долгой.

И так, я все еще сидел на табурете, Гольц пришел в себя, и что то лепетал, что просит прощения. Когда в кабинет вошел, человек в штатском.

– Что у вас тут, происходит. -Начал кричать он.

– Хватаете людей почем зря, а потом извините, ошибочка вышла. – Да я вас, я вам покажу кузькину мать. Никита Сергеевич Хрущев. Я его, сразу узнал. Грозно затряс кулаками.

– Это не я, это вот он задержал, – проговорил майор, указывая на Гольца.

– Молчать. Хрущев саданул капитана в ухо, тот отлетел в угол.