Подруга

Атмосферу прервало сообщение, пришедшее к нему на телефон. Глядя на экран, он выругался, сказал, что ему срочно нужно ехать. Извинился. Я была немного разочарована, но видела, как он по-настоящему встревожился и побледнел. Антон вышел проводить меня до дверей общежития и легко обнял на прощанье. Через минуту его машина сорвалась с места и скрылась за поворотом.

Вечером я не смогла удержаться и написала ему сообщение:

«Все в порядке? У тебя что-то случилось?»

Я уснула, не получив ответа, с неприятным ощущением внутри. А утром увидела на экране телефона ответ, пришедший поздней ночью.

«Все ок. Заеду завтра»

4

За развитием нашей истории, напуская на себя равнодушный вид, наблюдал весь университет. Соседка по общежитию, Пышная Галя, которую так прозвали за объемные формы, однажды вечером встретив меня на кухне, вдруг одобрительно улыбнулась.

– Что? – не выдержала пристального взгляда я, наливая кипяток в кружку.

– Ну ты дала-а-а-а-а…

– Не понимаю, Галя, ты про что?

У меня как-то неприятно закололо внутри.

– Да все видели, что тебя Елец опять вчера привез. Захомутала красавчика?

Антон представился мне конем с черным тугим кругом на шее. Я не нашлась что сказать в ответ.

– Мне прямо так хорошо от этой мысли стало, – вздохнула Галя, помешала пельмени в желтой эмалированной кастрюле, явно привезенной из дома, и простодушно добавила: – Раз такая мышка смогла, и у меня есть шансы.

Хохотнув, она оставила меня обескураженной, с кружкой в руках. Это была грубая трансляция всех моих сомнений, всех тревог, которые бились внутри. Мне захотелось догнать Галю, взять ее за рыхлые белые плечи и хорошенько встряхнуть. Заставить ее забрать назад каждое свое слово.

Даже Настя, веселая и легкая Настя, которая могла встречаться с двумя парнями одновременно, придерживая третьего на прицеле, неожиданно серьезно сказала:

– Будь аккуратнее, обещаешь?

– Это ты мне говоришь?

Неделей раньше аккуратистка плясала на козырьке общежития, проиграв спор.

Но подруга даже в пижаме и с пучком на макушке имела крайне серьезный вид.

– Я – это я. А ты… олененок ранимый.

Чувствовать себя наивной дурочкой с переулочка было очень обидно.

«Как ты будешь жить в большом городе?» – говорила мать

Ее слова эхом звучали в моей голове, пока чай остывал в кружке.

Но после все закрутилось стремительно и так быстро, что мне казалось порой: я смотрю сериал, отдаленно напоминающий мою собственную жизнь.

5

В следующую встречу он был немного рассеян. Я все поняла заранее – наверное, хочет сказать, что нам не нужно больше встречаться. Хотя к чему такие церемонии? Да и нужно ли об этом говорить – ведь в наших отношениях не происходило ровным счетом ничего.

Я смотрела на его профиль, слегка освещенный светом приборной панели, на широкие плечи и узкие бедра под голубыми джинсами, смуглую кожу, вдыхала запах мужских духов. Он всегда казался мне старше своих лет, хотя и был легким, как ветер.

Никому нельзя доверять

Материнский голос звучал все тише. Антон барабанил пальцами по рулю и молчал. Я боялась, ожидая его слов и готовая к ним.

Вместо них он повернулся, посмотрел на меня серьезно и внимательно, будто приняв решение. А потом притянул к себе, запустив руку за шею, и поцеловал. От неожиданности я забыла, как дышать. Его губы двигались мягко, но твердо, откровеннее и смелее, не находя сопротивления. Из головы пропали все мысли: Галя со своей сколотой кастрюлей, босая Настя в хлопковой пижаме и серьезным лицом, строгий, требовательный голос в голове.

Антон отодвинулся, но его рука осталась там же, где и прежде. В месте, куда он поцеловал на той вечеринке, перевернувшей все с ног на голову. А потом он сказал, внимательно глядя в глаза:

– Ир, ты мне сейчас очень нужна. Очень. Будь рядом, ладно?

Я не до конца понимала его. Но кивнула, как загипнотизированная.

Мы продолжали встречаться, ходили в кино, гуляли, рассказывали о себе. Он казался немного отрешенным, но был внимателен и даже нежен. Я была по уши влюблена. И это чувство затмевало все. Только маленьким тревожным фонтанчиком иногда внутри бурлил страх, что это все не со мной, не по-настоящему. Что он бросит меня после первой ночи. Что это спор, игра, непонятная мне. Он целовал меня жарко, но ни на чем не настаивал, не нарушал границ, и это тоже тревожило – может, он не хочет меня? Зачем тогда это все? Как скоро мы расстанемся?