Подмога придет!

Вот только бой при этом не закончился, наоборот, полыхнул с новой силой. То ли гитлеровцы и на самом деле ожидали от танковой атаки (угу, силами аж целой одной бронемашины, даже не смешно! Или он чего-то не знает?) некоего впечатляющего эффекта, то ли просто так совпало, что, скорее всего, но со стороны выхода к шоссе, куда и пробивались морские пехотинцы, неожиданно ударили минометы. Не слишком плотно и не великого калибра, судя по разрывам, миллиметров в пятьдесят, но все равно неприятно. Особенно с учетом еще и нескольких пулеметов, поддержанных ружейным огнем. Морпехи снова залегли, используя местные укрытия. Бойцы стрелкового полка НКВД последовали их примеру – про себя Алексеев привычно называл их «внутряками» или «вованами»[24], но исключительно про себя, поскольку догадывался, что подобных терминов в этом времени еще не существует.

Ну, и как ему сейчас поступить? Продолжать переть вперед, прогрызая пусть и хилую, построенную наспех, но все ж таки оборону противника? А вот хренушки! Это раньше он отвечал исключительно за самого себя или своих разведчиков, в большинстве своем уже успевших повоевать, а сейчас от его решения зависят жизни почти трех десятков необстрелянных пацанов, для большинства из которых это первый бой. И потому сейчас старлей Алексеев сделает все возможное, а если понадобится, то и невозможное, чтобы он не стал для них последним! Так что, коль у нас тут современная высокотехнологичная война, будем этим пользоваться. По крайней мере, до тех пор, пока у «саушек» боекомплект не закончится:

– «Броня», всем номерам – стоп. «Клумба», здесь «первый», прошу поддержать огнем. – Степан сверился с картой городских кварталов. – Квадрат «10–1», отметка «14–17», левее три, нет, четыре. Минометная позиция, пулеметы, скопление живой силы, возможно наличие бронетехники. На отметке «12» фабричная труба, там мой наблюдатель, работайте аккуратно. Картинку получаете, или обозначиться ракетами?

– Здесь «клумба», вас видим, – подтвердила «арта» после небольшой задержки – видимо, сверялись с передаваемыми с «Орланов» данными. – Не нужно ракет, даю пристрелочный дым, ловите. Насчет трубы – понял, не тронем. На связи.

Спустя примерно полминуты над головой курлыкнул снаряд и метрах в двухстах вспух мутно-белый дымный султан.

– Еще на три левее и на полста дальше, – прикинул Степан, снова взглянув на карту. – Можно штатным. Дай!

Взрыв – насколько понимал старлей, примерно там, откуда фрицы и кидались минами.

– Вроде норм, отработайте по всему сектору до отметки «20».

– Принял, ловите девятку, если нужно, кинем еще столько же, но это уже почти все, что осталось. Удачи!

Бум! Бу-б-бум! Бум! – удары разрывающихся в двух сотнях метров осколочно-фугасных снарядов затянули ближнюю перспективу дымно-пыльным маревом. Бум! Бум! Бум! И еще одна серия, тоже из трех попаданий, улегшаяся веером немногим дальше. На левом фланге что-то эффектно полыхнуло, выбросив вверх фонтан жирного бензинового пламени, спустя несколько секунд сменившегося мощным взрывом – похоже, снаряд угодил во что-то, куда большее, нежели просто минометная позиция. Накрыли ли наводчики все цели, понять было невозможно, да это и не имело особого значения – главное, фашиста как следует пуганули, заставив прекратить огонь и прятаться. А про то, что у САУ боеприпасы на исходе, гитлеровцы в любом случае не знают.

– Всем атака! Вперед!

Несколькими улочками, ведущими к Сухумскому шоссе и превращенными в последний рубеж обороны, овладели быстро и практически без потерь, вместе с бойцами НКВД потеряв всего троих убитыми и пятерых ранеными. Да и серьезного сопротивления после работы 2С1 уже практически не оказывалось – переданный самоходными гаубицами намек гитлеровцы истолковали правильно, особенно румыны. Немцы оказались не настолько впечатлительными, и потому сражались до последнего. Но потихоньку дожали и их – где огнем автоматических пушек боевых машин пехоты, где прицельными выстрелами из РПГ-7, снаряженных осколочно-фугасными или термобарическими выстрелами, где обычными ручными гранатами.