Подмога придет!

– Скоро стемнеет, нужно послать пару разведгрупп, пусть аккуратненько прощупают, чем там фриц занимается и куда лыжи навострил. Опасно, конечно, в ближнем тылу сейчас не пойми что творится, но иного способа получить хоть какую-то информацию просто не вижу. К слову, что слышно насчет того удачливого старшины? Вышел на связь?

– Это ты про Левчука-то? Вышел, буквально с час назад радиограмма пришла. Когда «лапотники» по катеру отбомбились, ему с бойцами пришлось вместе с остальными на борт прыгать. Ну, а обратно их, сам понимаешь, никто высаживать не собирался, поскольку «охотник» на всех парах в море уходил. Так что сейчас уже в Геленджике.

– Жалко, сейчас бы они нам точно не помешали. Как и их командир, что, как внезапно выяснилось, аж с самого Тихоокеанского флота к нам прибыл, – последнюю фразу Куников сопроводил ироничной ухмылкой, показывающей его отношение к официально озвученной версии о принадлежности «транспортного корабля».

– Вот, кстати, хотел спросить, да все времени не было: сам-то ты что насчет этого кораблика думаешь? А то мне бойцы, что разгружать его помогали, каких только чудес не порассказали.

Ответить капитан третьего ранга не успел, прерванный резким зуммером полевого телефона. Переглянувшись с товарищем, поднял трубку:

– Кузьмин, у аппарата. Не понял, повторите. Еще раз, плохо слышно. Что? ЧТО?! Понял, конец связи.

Слегка растерянно взглянув на напрягшегося Куникова, произнес:

– Гитлеровцы нанесли массированный удар в направлении оборонительного рубежа в районе балки Адамовича и цементного завода «Октябрь». Ситуация крайне тяжелая, применяется бронетехника и артиллерия, у нас большие потери. Угадал ты, стало быть, товарищ майор… накаркал, можно сказать…

Глава 14. Высадка

Новороссийск, район цементных заводов, 23 февраля 1943 года

Глядя, как с неслышным в реве полутора десятков запущенных движков лязгом раздаются в стороны створы носовых ворот и опускается аппарель десантного устройства, старлей Алексеев невесело усмехнулся. Что ж, вот его и накрыло очередным – которым уж по счету? – дежавю. Все это в его жизни тоже уже происходило, причем совсем недавно. Вот только в прошлый раз происходило словно бы понарошку, когда и противник условный, и патроны холостые, и смерть кого-то из бойцов – огромное ЧП с последующим муторным выяснением обстоятельств случившегося и наказанием причастных к инциденту, а не безликая цифра в перечне безвозвратных потерь подразделения. Зато сейчас – серьезней некуда. Поскольку впереди ждал затянутый мутным маревом поставленной катерами сопровождения дымовой завесы, вспыхивающий короткими всполохами сотен разрывов восточный берег Цемесской бухты. Низкое, набухшее тяжелыми тучами предрассветное небо, над которым расцвечивали трассеры пулеметных очередей и осветительные ракеты. По ушам ударил тяжелый гул канонады, пробивающийся даже сквозь наушники наглухо застегнутого шлемофона.

Исцарапанная гусеницами аппарель прошла горизонталь и с хрустом опустилась на влажную гальку. Ворвавшийся в танковый трюм ледяной февральский ветер, пахнущий йодом, сгоревшим порохом и едкой химией дымсмеси, разметал скопившиеся внутри клубы солярных выхлопов. Все, пора.

Взглянув на напряженного Никифорова, старлей хлопнул мехвода по плечу:

– Санек, вперед. Да расслабься ты, на берег же высаживаемся, плыть не придется. Ну, готов? Па-а-аехали…

Взрыкнув дизелем, «восьмидесятка» плавно тронулась с места, прокатившись по наклонному пандусу и съехав на узкий каменистый пляжик. Раскидывая колесами гальку, свернула направо; три БМП первого взвода рванули следом, освобождая дорогу бэтээру взводного-два и его бэхам, двинувшимся левее. Третий взвод высаживался последним, прикрывая «Гвоздики» и позволяя саушкам безопасно занять предусмотренную для них позицию. Поскольку из-за переданной предкам бронетехники он лишился сразу двух штатных единиц, одной бэхи и бронетранспортера, его было решено оставить в резерве, введя в бой в самом крайнем случае.

Последними из чрева готовящегося закрыть створы и отработать малый назад БДК появились бойцы в обычных для этого времени ватных куртках и шинелях, с пистолетами-пулеметами в руках, устремившиеся за бронетехникой – приданное усиление из состава стрелкового полка внутренних войск НКВД, который охранял корабль в Геленджике. Или, что скорее, не совсем усиление, а прикрытие на случай всяких разных нехороших ситуаций.