Подлинное искупление (ЛП)

Пробираясь сквозь густые деревья, я увидел впереди тусклый свет. Дверь старого сарая уже была открыта и ждала меня. Приближаясь, я стал считать шаги. Через двадцать шагов я оказался у двери. И остановился у порога. Затем закрыл глаза, сделал глубокий вдох и вошёл внутрь.

В гробовой тишине я обвёл глазами сарай. Ко мне один за другим поворачивались братья. Я встретился взглядом с каждым из них. Они расступились в стороны — кто-то вправо, кто-то влево — создав тем самым импровизированную тропу, ведущую к месту моей расплаты.

Я глубоко вздохнул и пошел вперед. Братья, все одетые в кожаные штаны и байкерские жилеты, молча смотрели, как я проходил мимо них. Но я глядел прямо перед собой. Мои шаги сопровождались звуками скользящих по ломикам рук и лязгом ножей. Я занял своё место. Подняв голову, я увидел две свисающие с крыши цепи. На концах у них висели широкие металлические наручники.

Я встал прямо у цепей, затем повернулся к братьям. На меня уставилось целое море моих бывших друзей. От влажного грозового воздуха на их лицах и обнаженных торсах выступил пот. Большинство из них так и не смыло с себя кровь, оставшуюся после резни в общине.

Я решил, что в этом нет никакого смысла.

Затем оглядел братьев, которые когда-то пострадали от моих действий: АК, Тэнк, Булл, Викинг, Флейм. Я увидел новичков, с которыми я так и не успел познакомиться: Хаш, Ковбой, Таннер… А потом перед глазами возник Смайлер. Он стоял позади всех, с совершенно измученным выражением лица. Его длинные каштановые волосы были собраны сзади, но в руках он ничего не держал. У меня внутри всё сжалось. Он оказался единственным. Смайлер оказался, бл*дь, единственным.

Он остался моим настоящим другом. Даже сейчас, после всего. Тем, кого я никогда не заслуживал.

Не в силах больше смотреть в его огорчённые глаза, я перевел взгляд на Кая и Стикса. През и ВП стояли бок о бок впереди всей толпы. Стикс был по пояс голым, даже без байкерского жилета. Я понял, почему. Вдоль всей его груди тянулся большой шрам в виде свастики — тот самый, который появился в результате моего обмана. А в руке он держал немецкий нож.

Его любимый нож.

Он свирепо смотрел на меня, но я на него уже не глядел. Вместо этого я перевел взгляд на Кая. Светловолосый брат шагнул вперед. Без лишних вопросов, я поднял руки. Кай подошел к расположенному на стене рычагу и, не сводя с меня глаз, потянул его вниз. Я услышал, как сверху опускаются цепи. Кай вернулся ко мне и сковал мои запястья.

Когда он отошел, я уставился вперед и зафиксировал свой взгляд. Снова скрипнул рычаг, и цепи потянули меня за руки. Цепи потащили меня вверх, и я стиснул зубы, почувствовав, как взвыли от боли мои плечи. Меня поднимали на цепях до тех пор, пока пальцы моих ног не оторвались от земли где-то на сантиметр.

Цепи закрепили, я был готов.

Первым вперед вышел Стикс. Тишину нарушали только звуки грома, льющего снаружи дождя, и расхаживающего по старому полу Флейма.

Стикс поднял нож и приставил его кончик к моей груди. Я закрыл глаза. Закрыл глаза и представил себе лицо Беллы. Мне нужны были силы для того, что уготовила мне эта ночь.

Потому что эта смерть не будет быстрой.

И я согласен, она и не должна быть быстрой.

Затем, вспыхнула оглушительная боль от вспарывающего мою плоть лезвия. Пытаясь дышать сквозь эту пытку, я так сильно стиснул зубы, что заныла челюсть.

Лезвие замерло, и я открыл глаза, но тут же встретился с безумным взглядом карих глаз. Задыхаясь от победы, Стикс поднес нож к краю моей груди. На этот раз я не закрывал глаз до тех пор, пока он не закончил вырезать на моем торсе крест. Сквозь рассеченную кожу по груди потекла кровь, руки дернулись от мучительной боли. Плечи взвыли от давящей тяжести моего тела, но я из последних сил сдерживал крики, которые грозили вот-вот вырваться из моей груди.

Я это вынесу. Я, бл*дь, всё это приму.

Стикс отстранился, у него на груди выступил пот.

Следующим вышел Кай, одетый только в штаны и байкерский жилет. На его кулаках были намотаны толстые цепи. ВП замахнулся и обрушил удар за ударом мне в лицо, ребра и живот. От такого натиска моя голова откинулась назад, тело качнулось на цепях. Но до завершения было ещё далеко.

Я был предателем.

Пришло время расплачиваться перед Аидом без монет на глазах.

Когда удары Кая утихли, я увидел, как всё братья собираются обрушить на меня свою месть. Я снова закрыл глаза, и на этот раз поклялся больше их не открывать.

Вместо этого я представил себе лицо Беллы.

Вспомнил ее глаза, губы и улыбку. Вспомнил ее прикосновения, шепот… признание в любви.

И даже, когда мой рот наполнился вкусом собственной крови, я улыбался. Потому что я хотя бы узнал, что такое настоящая любовь. Я хранил это чувство в своем сердце. Хранил в груди это тепло, пока боль от ударов братьев почти не исчезла.

Пока в мое сознание не начала просачиваться долгожданная темнота.

ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ

Белла

Я резко проснулась, услышав прямо над собой оглушительный раскат грома. Поморгав, я уставилась в темноту комнаты и попыталась сориентироваться.

Спальня в здании клуба.