Подготовка смены

— Исполнение — да, подражает нашим, но и канон прёт из всех щелей, — заметил Васькин, — И напрасно ты морщишься, Артар. Мне вот приятно видеть, что двадцать лет, которые прошли с нашего прежнего визита сюда, наша собственная культура не топталась на месте. Заметь, вы уже и от общепризнанного во всём эллинистическом мире греческого канона носы воротите, поскольку вам теперь есть с чем сравнить его.

— Но начало — тогда, двадцать лет назад — пошло именно отсюда, — добавил я, — И хвала богам, нам нашлось что и кого отсюда вывезти, чтобы положить начало уже нашей собственной культуре эллинистического типа. И мне тоже приятно наблюдать результат — не зря старались. Избежит Коринф своей судьбы или нет — нам он уже не особо-то нужен.

— Это мои лучшие работы, римляне, — сообщил нам скульптор, — Ну, из недавних и пока не унесённых покупателями. Я так и не понял, понравились ли они вам, — по-русски он и не мог ни хрена понять, а по уделённому нами вниманию, интонациям и смеху вывод не мог быть однозначным — в чём-то понравились, в чём-то нет.

— Эти две твоих работы оригинальны, уважаемый, — пояснил я ему по-гречески, — На льве — это ведь наверняка не богиня и не древняя героиня эллинских преданий?

— Верно, римлянин, это менада из чтущих Диониса. Да, я знаю, лет пятнадцать назад у вас их запретили и многих казнили, и было за что. У нас тоже не любят тех из них, кто не проявляет разумной умеренности в Дионисиях, и наши ревнители приличий пеняли мне уже за эту менаду. Наверное, и оштрафовали бы, если бы я отступил от нашего канона и в исполнении, а не только в сюжете. Но я ведь не старый выживший из ума Леонтиск, да простят мне боги, за то, что я так отзываюсь о покойном собрате по ремеслу. Вот у кого не было ни малейшего уважения к священному эллинскому канону, за что его и совершенно справедливо порицали, а уж его варвар-ученик работал и вовсе на грани святотатства. Ему крупно повезло, говорят, что его купили и увезли какие-то западные варвары, у которых с их отсутствием эллинского вкуса ценится и хулиганство в искусстве, иначе не сносить бы варвару головы. Говорят, он посмел изобразить Афродиту совершенно непристойно, как обыкновенную завлекающую поклонников гетеру! Мой сюжет, конечно, тоже не слишком пристоен, но ведь есть же разница между менадой и богиней! Хвала Афродите, эта менада приглянулась несравненной Никарете, и её покупает Школа гетер. Несравненная сказала, что настоящая гетера должна сохранять самообладание при любых обстоятельствах, даже если её усадят верхом на льва, и моя работа послужит на пользу её воспитанницам. Вам повезло, римляне, что вы ещё застали её у меня. Так как она вам?

— Ну, ты же всё равно уже продал её, уважаемый.

— У меня сохранились шаблоны, и если ты закажешь копию — это будет стоить недёшево, конечно, с учётом срочности работы, но ты и не выглядишь бедняком.

— Мне нравится оригинальность твоего сюжета. Фигура самой менады — ну, я бы сказал, что она на грани между вашим каноном и отступлением от него. И это её уж точно не портит. Учитывая, что ты не обделил свою менаду и волосами — тоже примерно где-то на грани канона, у нас тоже посчитали бы её красоткой. Но исполнение — я бы предпочёл другое. Лев у тебя какой-то ну уж очень канонический. Лет двадцать назад у вас работал с животными один старик, некий Диэй. Вот у него были львы, так это львы! Вот на его бы льве, да твою менаду, только в исполнении, как вот эта — это у тебя Афродита? Волосами ты не обделил и её, но фигура — не хочу обидеть тебя, но фигура у неё слишком канонична для нашего понимания женской красоты. А вот стиль исполнения — да, превосходен. Мне он напоминает стиль работы вашего покойного Леонтиска — такая же манера исполнения.

— Я едва не пострадал за неё, — проворчал скульптор, — Только ярко выраженная каноничность фигуры богини и спасла меня от больших неприятностей. Да, ты прав, она не красавица и на вкус многих коринфян, но таков уж священный канон, и несдобровать у нас тому, кто изобразит богиню со слишком уж заметными отступлениями от канона. Ты, римлянин, если я понял тебя правильно, хочешь именно этого. Диэй умер, как и Леонтиск, но жив и в добром здравии его ученик Филон, ваяющий животных в том диэевском стиле. Этого наш канон тоже не одобряет, но с животными это считается простительным. У меня покупают и эту мою Афродиту-толстуху, но если бы я отлил красавицу в духе Леонтиска, мне бы за неё не поздоровилось. А за такую менаду на меня окрысятся и наши ревнители канона за отступление от него, и несравненная Никарета за то, что гораздо лучшая работа досталась не её Школе, а заезжему чужеземцу. Я понимаю, что ты не поскупился бы, да и самому было бы интересно если не превзойти, так хоть сработать вровень с Леонтиcком, и наверное, сумел бы не хуже. Но такую серьёзную работу разве сделаешь втайне от всего города? Не обессудь, римлянин, но я себе не враг и очень не хочу нажить неприятности.

— А кого бы ты посоветовал, уважаемый, для такой работы вместо себя?