Подготовка смены

— Ну, в то время они были ещё не в Америке, а в Азии, но и в самом деле, какая разница, с какого края ледника мёрзнуть, с того или с этого? — поддержал я его шутку, — И когда вы будете читать эту "Правду от Севыча", то вы заметите, что именно этот расклад там и смоделирован — если северный полюс уезжает в Северную Америку, то для России восстанавливается климат Микулинского межледниковья. Но мы с вами, ребята и девчата, люди взрослые и понимаем, что халява, к сожалению, вечной не бывает. Где-то в районе семидесяти пяти тысяч лет назад хулиганистый Хэпгуд загоняет северный полюс к северу Скандинавии. Мы с вами не такие хулиганы и придержим его, немного не доходя, а вот на восток его ещё подвинем, потому как для Америки это окончание раннего Висконсина и приход более тёплого периода между ним и поздним, а для нашего с вами Старого Света это уже наш Вюрм-один, он же ранний Валдай. В его разгар первая волна гойкомитичей через протаявший в Канаде коридор протопала в Америку, а в России захолодало и резко поплохело, да и Европа не очень-то наслаждалась теплом. Правда, и для Америки халява вышла скуповатая и на полноценное межледниковье не тянущая. Примерно до пятидесяти тысяч лет назад Хэпгуд оставил наше Северное полушарие в покое, но затем у него опять испортилось настроение, и он расхулиганился снова, послав северный полюс в Гудзонов залив. Мы с вами его, конечно, попридержим, но суть от этого меняется мало. С приходом полюса на место назначения устанавливается поздний Висконсин, он же Вюрм-два, он же поздний Валдай, которые и продлились до последнего камешка, сдвинувшего полюс к его нынешнему законному месту.

— А чего ожидать нам, досточтимый? — спросила Фильтата.

— В смысле, нашим дальним потомкам в Испании и наших нынешних колониях? От камешка, естественно, ничего хорошего. Где бы он ни ударил, землетрясения и цунами достанутся в изобилии и на долю наших потомков. В любом случае это чревато большими потерями, но если к тому времени наши потомки не выродятся, их цивилизация выдержит их и восстановится. В Арктику наша субтропическая зона уж точно не уедет, тропическая наших потомков сильно не огорчит, а если занесёт в умеренную, то тоже не смертельно. А ледник, как я уже сказал, до границ своего максимального распространения будет ползти пару тысячелетий, не меньше. Если, допустим, восстановится ситуация Вюрма-два, в этом приятного мало, но за две тысячи лет до прихода в Испанию тундростепи и тайги у наших потомков будет достаточно времени, чтобы найти способ компенсировать эти ухудшения.

— Но всё-таки, досточтимый, по продолжительности, — вернул меня Артар к теме своего вопроса, — Закончилось, значит, это Вюрмское оледенение примерно в одно и то же время, но началось оно в Америке намного раньше, чем в Европе?

— Да, получается так, — подтвердил я, — Схожая картина выходит и по Рисскому оледенению, оно же Иллинойское и оно же Московское. По одним данным оно началось двести тридцать, а закончилось сто пятьдесят тысяч лет назад, а по другим началось сто девяносто, а закончилось сто тридцать тысяч лет назад. Тоже весьма немалый разброс, от которого зависит длительность и Рисс-Вюрмского, и Миндель-Рисского или Кромерского межледниковья, оптимум которого приходится на двести пятьдесят тысяч лет назад. В это время в той же Британии водились даже бегемоты. Фактически разночтения определяются тем, что у кого считается межледниковьем, а что у кого — нет. Наш нынешний голоцен — это когда покровные ледники есть только в Антарктиде и Гренландии. Они расширились бы тоже с удовольствием, если бы им было куда, но их не пускает море. Весь прирост их льдов сползает в море, откалывается в виде айсбергов, уплывает в более низкие широты и тает в них. Ну, Антарктида-то на отшибе в своём Южном полушарии и мало кого волнует, а Гренландия — ну, не повезло ей просто. Северной частью залезла в зону полярной шапки, где есть условия для образования и роста ледника, за что и страдает. А больше поблизости от северного полюса крупных массивов суши нет, и покровным ледникам образовываться негде. Эту ситуёвину и принято считать межледниковьем в узком смысле, когда только в Гренландии и есть ледник, а Евразия и Северная Америка от ледников свободны. И такие полноценные межледниковья — да, длятся относительно недолго. Сами посудите, ребята и девчата, куда бы ни толкнул полюс очередной камешек, в полярную шапку попадает если не один материк, так другой. И соответственно, на одном из них начинается оледенение, а на другом — при удачном для него переезде полюса — вполне может сохраняться и климат межледниковья. И если такой расклад мы за межледниковье не считаем, то оно короткое, а если считаем, то длинное. Отсюда и разночтения в сроках оледенений и межледниковий.

— Ну так а нам-то, досточтимый, на какие ориентироваться? — спросил Мато.