Подготовка смены

— Да, оба этих газа тоже легче воздуха. Метан — примерно вдвое. Его можно и на нефтяных месторождениях получать как попутный газ, и на болотах, и в биореакторах. Он есть и в подземных месторождениях, и когда-нибудь мы дорастём до его добычи из них. И опасность его не так велика, как водорода, и летучесть не превышает летучести воздуха, и утечки газа сквозь герметичную оболочку практически исключены, но вот подъёмная сила слишком мала. А у нас и возможности не настолько совершенны, чтобы суметь построить метановый дирижабль, который поднимет в воздух и понесёт хотя бы сам себя. Это такие размеры, которых нам не осилить. Поэтому метан для нас реально неприменим. Вот гелий был бы идеальным вариантом, будь его в природе много, и добывайся он так же легко, как добывается водород. Ведь это же инертный газ, с которым не страшны никакие пожары, и это гарантирует безопасность. Но во-первых, гелий редок и труднодобываем даже в более развитом мире, чем наш с вами. В том нашем между двумя Мировыми войнами его могли получать в товарных количествах только Североамериканские Соединённые Штаты. Они имели единственное месторождение, годное для разработки по тогдашним технологиям. И хотя после тех войн технологии улучшились, и стали доступны другие месторождения, а дирижабли давно уже никто не рассматривал как боевую авиацию, которой нужно много, дороговизна и нехватка гелия всегда оставалась одной из главных проблем дирижаблей. В последние годы перед нашим попаданием в этот мир вопросы о возрождении дирижаблей поднимались, но речь шла уже не о гелии, который кончался, а о флегматизации водорода другими газами для снижения опасности его использования. Другого пути нет и для нас.

— А насколько велика опасность водородного дирижабля? — спросила опционша из бывшего второго потока.

— Смотря в каких условиях использовать, ребята и девчата. Дирижаблестроение достигло своего пика, как вам уже нетрудно догадаться, у кайзеровских фрицев в Первую Мировую войну, когда они использовались в качестве тяжёлых бомбардировщиков. Было построено около сотни жёстких дирижаблей Цеппелина, из которых сорок были потеряны непосредственно от повреждений в бою, тринадцать сгорели в эллингах, в том числе и от бомбёжек, семь штук уничтожены собственными экипажами при вынужденной посадке на территории противника. Четырнадцать погибли от шторма, четыре — от удара молнии. Это явно вылеты в нелётную погоду, которые в мирное время вряд ли состоялись бы, но война есть война — есть боевая задача, оправдывающая риск. Так что их тоже по справедливости следовало бы отнести пусть и не к боевым, но всё равно к военным потерям. А от случаев, не связанных с военной спецификой, погибло восемь. Самолёты тогда бились десятками.

— А остальные, досточтимый? — спросила другая слушательница.

— Около полутора десятков честно выработали свой лётный ресурс и разобраны по причине технического износа. Часть — уже у победителей, которым они были переданы после той войны в счёт наложенных на Германию репараций. При этом я бы отметил, что не все победители использовали эти трофеи грамотно и умело. Останься они у фрицев, так наверное, прослужили бы дольше. А по названным вам цифрам вы можете и сами судить о том, каковы были бы пропорции потерь, если бы не война и потери на ней. Другое дело, что их и строилось бы тогда значительно меньше. Всё-таки это очень большая, сложная и дорогая штука. До войны грузопассажирские авиаперевозки внутри Германии выполняли несколько штук. Но тут надо понимать, что не случись той войны, неизбежно возникла бы необходимость и в международном авиасообщении, в том числе и трансокеанском. В ходе войны, кстати, рассматривался вопрос и о налётах вполне штатных военных цеппелинов через Атлантику на Штаты после их вступления в войну, и отказались от этой затеи из-за невозможности взять в настолько дальний рейс оправдывающую его бомбовую нагрузку. В самой же принципиальной способности цеппелинов слетать из Германии в Америку и вернуться обратно без посадки и дозаправки у кайзеровских вояк сомнений не было. Так что после войны к вопросу об уже мирных полётах дирижаблей через океан вернулись, и эта задача была успешно решена.

— Это уже на флегматизированном водороде? — спросил центурион из преподов.