Подготовка к исполнению замысла

Несколько дней, занимаясь делами Романов, постоянно возвращался мыслями о действиях в отношении Соловьева. Наконец начал вырисовываться некоторый план. Чтобы наиболее полно собрать все сведения, надо посылать двух человек. Один будет действовать по официальным каналам. Это может быть один из помощников. Другой должен быть со стороны, желательно с опытом работы в «органах», чтобы умел собирать информацию по другим каналам, в том числе неофициальным.

Григорий Васильевич присмотрелся к своему основному помощнику Виталию Михайлову. Работает с ним уже около двух лет. Молод. Инициативен, умен и общителен. Пока не женат. Умеет держать язык за зубами. (Других не держат помощниками). Видимо придется его отправить в командировку в Москву (отвезет кое-какие бумаги), а на обратном пути заедет в городок Соловьева.

Другим кандидатом после тщательного обдумывания был отобран давний знакомый еще с военной поры Ксенофонтов Петр Петрович. Оба служили в одной дивизии и обороняли Ленинград. Сошлись и познакомились ближе на встрече участников обороны Ленинграда. Узнали сослуживцы друг друга сразу. Оказалось, что и работали на одном Судостроительном заводе имени Жданова А. А. Романов — в конструкторском бюро, а Ксенофонтов — в Первом отделе. Сошлись характерами и взглядами на жизнь. Стали если не друзьями, то близкими и хорошими знакомыми. Даже отмечали семьями некоторые праздники. Тогда он и узнал, что Петр Петрович начал воевать еще с Финской войны. Был обморожен. В Великую Отечественную воевал в дивизионной разведке. Повезло, выжил. Был несколько раз ранен. Награжден орденами и медалями. В партию вступил тоже, как и Романов во время войны. После войны продолжил службу в МГБ, затем в КГБ. После Хрущевской реорганизации армии и силовых органов попал под сокращение. В тот период было сокращено до пятидесяти процентов сотрудников органов безопасности. В период службы обеспечивал оперативное прикрытие военных промышленных предприятий, поэтому и устроился после сокращения из органов на одно из них. Затем Романова перевели на партийную работу и зарождающаяся дружба прервалась. Обменивались только открытками на праздники. А потом и это прекратилось.

Где-то был записан его телефон. «Надо найти и позвонить, чтобы договориться о встрече», — решил про себя. Если Ксенофонтов подойдет для его замыслов и согласится выполнить его неофициальное поручение, то надо будет его знакомить с Михайловым. Пусть работают в связке.

Работать в чужом городе будут под предлогом изучения жителя того города — Соловьева Сергея Владимировича. Соловьев привез в Ленинград свою песню, посвященную блокаде. Случайно помог обезвредить маньяка, который много лет терроризировал город. В Обкоме принято решение поощрить Соловьева за помощь милиции. Для этого и приехали, чтобы изучить и не поощрять недостойного. По результатам их проверки в Обкоме будут принимать решение. Почему деятельность маньяка держалась в секрете, знающим людям будет понятно. Поэтому и роль Соловьева в поимке преступника держится в секрете.

Интерес к Соловьеву Ленинградского Обкома из-за одной, даже хорошей песни опытным аппаратчикам и сотрудникам органов будет подозрителен.

Попросил помощника найти домашний телефонный номер, сообщив данные Ксенофонтова. Вечером, несмотря на позднее время позвонил и договорился о завтрашней встрече у того дома. Петр Петрович, если и удивился позднему звонку «хозяина» Ленинграда, то виду не подал и обещал, отговорившись с работы, быть дома к назначенному времени.

На следующий день, прихватив помощника с пакетом с бутылкой Армянского коньяка и легкой закуской из обкомовского буфета, выехал на Ленинский проспект, где проживал Ксенофонтов. Чтобы не насторожить охрану не стал скрывать цель поездки — встреча с фронтовым другом. В машине пытался спланировать предстоящий разговор. Судя по адресу, сослуживец сменил прежнее место жительства.

Ксенофонтов практически не изменился с последней встречи, только прибавилось седины в волосах. Выглядел, как подтянутый мужчина средних лет, полный сил, моложе своего возраста. Романов знал, что Петр Петрович старше его на три года.

В прихожей обменялись крепким рукопожатием и, подумав, обнялись. Представил Михайлова хозяину, и прошли по его приглашению в комнату. На журнальном столике уже стояла приготовленная бутылка водки, тарелочки с нарезанным лимоном и другими закусками. Михайлов, по знаку Романова выставив на столик привезенное, посмотрел вопросительно на начальника.

— Через час подойди, — распорядился.

Григорий Васильевич оглядел по казарменному выглядевшую комнату, без следов присутствия женщины. Подобный порядок, когда ничего лишнего нет на виду, может поддерживать только одинокий мужчина. Лишь фотографии на стене напоминали о былой семейной жизни хозяина. Ксенофонтов на недоуменный взгляд гостя развел руками и сообщил:

— Пять лет назад схоронил. Рак.

— Да, время. Прими мои соболезнования, — смущенно пробормотал Романов и принялся открывать водку. — Царствие небесное, — первым поднял рюмку.