Оппа! Я присела на скамеечку оббитую гобеленом и попыталась совместить в голове отутюженные прямоугольники и привычные мне прокладки из пачки, совмещалось плохо. А как их приклеивать к белью? Здешние смешные панталоны на веревочках сползают, а где непромокаемый слой? Задумалась я крепко, и на крыльцо выползла рассеянная, вот и не заметила сразу ледяной глазури, спасибо Жану, поймал!
Карета оказалась гораздо больше той, в которой мы ездили на ярмарку. Внутри были и уже привычные диванчики, но шире, пол устилал ковер, рядом лежали свернутые меховые одеяла для ног и грелки с горячими углями, сквозь мелкие дырочки вился легкий дымок.
Жан усадил меня по ходу движения, закутал ноги в мех и подложил под ноги грелку. Сара села напротив, спрятав под диванчик две корзинки: одну с дорожными мелочами, другую с провизией. Жан сел рядом со мной:
— Мы жених и невеста, а потому можем ехать в одной карете в присутствии дуэньи, Марта нужна в поместье, но на время пути подойдет и Сара.
— Хорошо, — говорить не хотелось, и я прикрыла глаза, надеясь подремать.
Дорога была неровной, карета подскакивала всем своим немалым весом и устроится удобно не получалось, наконец Жан сжалился, выудив откуда-то небольшую вышитую подушечку он пристроил ее на плечо, и предложил мне прилечь. Это тоже было не слишком удобно, но все же я задремала, и проснулась только тогда, когда карета остановилась.
Оказалось, что я сплю, уложив голову на колени Жана, и улыбнувшись, виконт помог мне встать:
— Сейчас будет небольшая остановка, пока перепрягают лошадей, есть время размять ноги и выпить горячего грога.
— Хорошо.
Тело затекло от неудобной позы, и из кареты меня пришлось выводить под руку. Сара, не менее измученная, чем я, довела меня до небольшой комнатки с большим умывальником, туалетным столиком и кушеткой. Пахло тут не розами. Умывшись чуть теплой водой, я глянула в зеркало: волосы растрепались, выбившись из-под шапочки, и пришлось сразу же причесаться, потом Жан постучал, позвал к столу.
На столе стоял кувшин с чем-то горячим и сладким, блюдо пирогов и порезанное крупными ломтями копченое мясо. Граф внимательно наблюдал, как Жан подвел меня к столу и налил в прихваченный из поместья серебряный бокал напиток из кувшина. Отпив немного горячего, я почувствовала себя лучше, и тут проснулся аппетит: первый пирожок с непонятной начинкой осел в желудке приятной тяжестью, я потянулась за мясом, но тут услышала слова графа:
— Следующий перегон поедем через пустошь, Жан у тебя все под рукой?
— Да отец, не сомневайтесь.
Мясо встало в горле: так они ждут нападения? Впрочем, разговор тотчас прервали и допив то что оставалось в кубках вышли из трактира. Глубокого снега еще не было, но здание казалось приземистым, с крыши торчала солома, лошадей уже перепрягли, и на козлы сел сменный кучер, а прежний торопливо глотал из кружки что-то исходящее паром в холодном воздухе:
— Сара, — прошептала я горничной, — там пироги остались и мясо, вернись, отдай кучерам, они поесть не успели, и себе парочку отложи.
Она убежала довольная: ей за одним столом со мной есть не полагалось, но и отойти, оставить с мужчинами одну тоже было нельзя. Пока Жан усаживал меня в карету, горничная вернулась с узелком и запасливая девушка оказалась! Даже кувшин с медовым напитком прихватила, так что следующий час мы ехали весело, а потом мне захотелось петь.
Глава 10
Отец прилетел поздно ночью, я успел поужинать в компании любезного секретаря и задремать на диване, когда услышал глухой толчок на крыше башни. Через полчаса почти бесшумно открылась дверь, и вошел отец: в роскошном камзоле расшитом бриллиантами и с короткой парадной шпагой, похоже, был на приеме во дворце.
— Доброй ночи, отец!
— Доброй ночи, Ролленквист! Нечасто ты балуешь меня своими визитами, что случилось? — отец устало опустился в кресло и налил себе вина в позабытый мной кубок.
— Дед приезжал.
— А, жив еще, старый интриган!
— Дед расспрашивал меня о подарке виконта Диола, вот я и заглянул к тебе узнать столичные новости.
Отец задумчиво покрутил в руках бокал, любуясь рубиновыми бликами, и покачал головой:
— Не могу сказать, что именно заинтересовало деда, но граф Диол посетил бал невест, видимо ищет себе супругу?
— Сомневаюсь, я знаком с графом, и не верю, что он польстился на приданное дочки Чизьеров, скорее они вцепились в его репутацию и титул.
Отец приподнял брови, отметив что-то себе, и продолжил:
— Пожалуй ты прав, первая супруга графа была очень знатного рода, красива и добра, а юная леди Чизьер пока ни как себя не проявила.
— Вот вот, — я уже проснулся и вскочил, — больше похоже на шантаж, но чем могут угрожать графу?
— Хм, — отец отпил несколько глотков, — граф состоятелен, знатен, не игрок, его единственная слабость, сын.
— Но чем может помочь мой выбор подарка?
— Сегодня во время приема, графа не было в столице, но Ее Величество получила от него депешу, прямо во время бала, сначала она была недовольна, но потом такие же послания с печатью фамильных цветов графа получили еще несколько человек.
Отец прикрыл глаза и сосредоточился: