Подари мне луну

Обо всем этом маркиз довольно прямо и со всевозрастающей настойчивостью сообщал в своих письмах сыну, но Роберт едва пробегал глазами строчки и тут же бросал листки в огонь. Он не был в Каслфорде более семи лет, а если точно, то с того ужасного дня, когда все его мечты и надежды разбились вдребезги, а отец, вместо того чтобы посочувствовать ему, завопил от радости и чуть ли не бросился танцевать в своем кабинете.

Стоило Роберту вспомнить об этом, как он начинал скрежетать зубами от злости. Когда у него самого будут дети, он будет относиться к ним с пониманием и заботой. И никогда не станет смеяться над их неудачами и ошибками.

Дети. Забавная мысль. Вряд ли ему суждено оставить след в этом мире в виде маленьких наследников. Он не мог заставить себя жениться на Виктории и в то же время понимал, что ни на ком другом он и не женится.

Вот чертовщина!

Итак, после того как, пришло последнее письмо от отца, в котором тот сообщал, что лежит на смертном одре, Роберт решил наконец отдать последний сыновний долг. Это было уже третье подобное послание за год - вряд ли стоит расценивать его всерьез. Тем не менее Роберт упаковал чемоданы и отбыл в Кент. По крайней мере это хоть на время поможет ему забыть ее.

Когда Роберт прибыл в свои пенаты, он ни капли не удивился, обнаружив отца в добром здравии, хотя тот, конечно, постарел за то время, что они не виделись.

- С приездом домой, мой мальчик, - произнес маркиз. - По правде, он никак не ожидал, что Роберт в конце концов откликнется на его просьбу и покинет Лондон.

- Вы неплохо выглядите, - ехидно заметил Роберт.

Маркиз откашлялся.

- Неужто подхватили бронхит? - осведомился сын, вскинув бровь в преувеличенном удивлении.

Отец бросил на него недовольный взгляд.

- Я просто прочистил горло, и тебе это известно.

- Ах, ну да, у всех Кемблов лошадиное здоровье. Выносливы, как мулы, и, как мулы, упрямы.

Маркиз со стуком опустил на стол полупустой бокал вина.

- Что с тобой происходит, Роберт?

- Прошу прощения? - переспросил Роберт, развалясь на диване и закинув ногу на ногу.

- Ну разве таким должен быть будущий маркиз? Что за скверные манеры!

Точно таким тоном отец разговаривал с ним в детстве, когда отчитывал Роберта за какой-нибудь проступок. Роберт повиновался, скорее, по привычке.

- Посмотри на себя, - с отвращением продолжал Каслфорд. - Болтаешься без дела в Лондоне, пьянствуешь, распутничаешь, проматываешь свое состояние за карточным столом.

Роберт мрачно усмехнулся. - В картах мне везет. Я удвоил свои сбережения.

- Ты превратился в повесу!

- Когда-то я не был таким, - прошептал Роберт, внезапно ощутив щемящую тоску.

Маркиз залпом проглотил остатки вина. Затем, прибегнув к последнему и самому сильному доводу, сказал:

- Твоей матери было бы стыдно за тебя.

Роберт вскинул на него глаза, в горле у него пересохло. Отец редко упоминал при нем о матери. Прошло несколько секунд, прежде чем он вымолвил:

- Вы ничего не можете знать о ее чувствах. Вы никогда не знали, что у нее на душе, потому что вы не знаете, что такое настоящая любовь.

- Я любил ее! Я любил твою мать так, как ты вряд ли сможешь кого-нибудь полюбить. И клянусь Богом, я знал, о чем она мечтала. Она хотела, чтобы ее сын вырос сильным, честным и благородным.

- И не забудьте самое главное - "чтобы он понимал всю ответственность, которую возлагает на него титул маркиза", - язвительно добавил Роберт.

Отец отвернулся и промолвил:

- Нет, это ее не особенно заботило. Она хотела всего лишь, чтобы ты был счастлив.

Роберт опустил глаза. Все могло быть совсем по-другому, если бы в то время, когда он ухаживал за Викторией, его мать была жива.

- Я вижу, вы поставили себе целью воплотить в жизнь ее заветные мечты. - Он горько рассмеялся. - Что ж, ваши желания сбылись - я чертовски счастлив.

- Никогда не думал, что ты станешь таким, - задумчиво произнес Каслфорд, и на его лице вдруг отразились все его шестьдесят пять лет и еще десять лет сверх того. Он покачал головой и тяжело опустился на стул. - Я не хотел этого, клянусь Богом. Господи, что я наделал!

Роберт почувствовал, как тревожный холодок пробежал по спине.

- Что вы имеете в виду? - спросил он.

- Знаешь, она ведь сюда приходила.

- Кто приходил?

- Она. Дочка священника.

Роберт так вцепился в подлокотник дивана, что пальцы его побелели.

- Виктория? Отец кивнул.

Тысячи вопросов вихрем пронеслись в голове Роберта. Неужели Холлингвуды отказали ей от места? Д может быть, она заболела? Наверное, заболела, решил он. Случилось что-то ужасное, если она отважилась прибегнуть к помощи его отца.

- Когда она здесь была?

- Сразу после того, как ты уехал в Лондон.

- После того, как я... Да о чем, черт возьми, вы говорите?

- Это было семь лет назад.

Роберт вскочил на ноги.

- Виктория была здесь семь лет назад, и вы ничего мне об этом не сказали? - Он чуть не бросился на отца. - Да как вы могли?

- Я не хотел, чтобы ты загубил свою жизнь. - Каслфорд горько усмехнулся. - Но ты все равно ее загубил, как я ни старался этому воспрепятствовать.

Роберт сжал кулаки - если бы не это, он вцепился бы своему батюшке в горло.

- Что она вам сказала?