Под знаком Стрельца

Экс-генерал ходил взад и вперед по крошечной камере без окон и дверей, ограниченной электроклеткой. Жил он здесь практически так же, как в другой галактике, вблизи планеты плазмоидов: то же одиночество, та же еда, то же замкнутое пространство и такая же виртуальная фигура, которую он вызывал поточить лясы. Пожалуй, единственным отличием являлось то, что виртуальная фигура была полезной программой и, чтобы арестанты не свихнулись от одиночества, могла меняться по желанию. Чиуг несколько раз в день вызывал суррогаты близких или экс-президента района Миротворцев Пруга. Видимо, Пруг оставил в нем неизгладимый след. Бывший генерал то и дело разговаривал с виртуальной фигурой бывшего начальника и думал о прошлом.

Вызвав в очередной раз Пруга, Чиуг спросил:

— Почему нас обнаружили раньше времени? Так не должно было случиться!

— Это случай, — ответила фигура, — ты не можешь себя винить.

— Да я себя и не виню! — вскочил с сиденья экс-генерал и заходил по камере. — Я приложил все силы, стараясь выполнить задание! Кто же знал, что нас предаст Цвок? Понятно, я не виню себя! Только Жома, который должен был меня предупредить!

— Ты сможешь с ними разделаться, когда выйдешь отсюда.

— Чего? Ты говоришь, я когда-нибудь отсюда выйду?! Но это невозможно, нас будут судить, а мне достанется, как главарю, потому что я завербовал их…

— Конечно, ты обязательно выйдешь. На астероиде сменится власть или произойдут многие другие изменения, и все перевернется.

— Перевернется?! — вскричал Чиуг и замахал руками. — О каких изменениях ты вещаешь, ты не видишь, где я нахожусь, и не понимаешь, что происходит?! Как может смениться власть, если ее фактически нет, ее просто не существует!

— Когда нейросеть прибудет на Весту, она восстановит власть.

— Да иди ты! — махнул рукой Чиуг.

Будучи вне себя от злости, он отключил фигуру, и та пропала из камеры. Экс-генерал понимал: в нее заложили определенный набор фраз на всякий случай, но это не значит, что высказываемые ей реплики идеально подходили. Каждая речевая ситуация была уникальной, а фигура болтала одно и то же. Программа имела цель приободрить, а не поспорить. И потому отвечала так, что можно было схватиться за голову. Это выглядело как насквозь лживая игра.

Экс-генерал ненавидел весь астероид, всех людей, и особенно разработчиков, сделавших такую программу, которая могла только болтать, но ничего больше не предлагала. А у Чиуга не хватало выдержки думать спокойно и не злиться.

Сквозь очередную червоточину к астероиду помчался пилотируемый корабль. Экипаж из трех человек связывали не только обязанности, но и кровные узы, поэтому члены команды были особенно дружны. Генерал Руйб и его сыновья находились в приподнятом настроении.

— У нас есть сигнал? — спросил Руйб.

Кир и Тувс проверили сигнал на приборах.

— Да, уже появился, — ответил Кир. — Следует передать информацию?

— Конечно, — кивнул Руйб и вышел в центр отсека. Включились камеры, и генерал начал:

— Дорогие жители астероида, имею честь поздравить всех вас с успешным началом операции в Большом Магеллановом Облаке. После многих тревог и злоключений мы наконец-то нанесли серьезный урон противнику. Вторжение стартовало всего три часа назад, но его начало прошло весьма успешно: нейросеть не встречала наши корабли и только при подлете к Меркате силы противника показались над поверхностью, чтобы оказать сопротивление. Но сопротивление вышло запоздавшим, и космофлот Весты при поддержке корабля союзников просто-напросто смял поднявшиеся машины неприятеля, нанеся мощными ударами чрезвычайно болезненный урон.

Руйб остановился и щелкнул пальцами, в воздухе рядом с ним возник стакан с водой. Отпив глоток, генерал прищелкнул пальцами вновь, заставляя стакан исчезнуть.

Корабль приближался к Весте.

— Запрос от обозревателя, — сказал Тувс.

Мерцание, возникла фигура обозревателя.

— Как вы считаете, — спросил тот, — сможет ли противник восстановить силы и каким-то образом приноровиться к нашим ударам, противостоять нам и союзникам?

— Абсолютно исключаю такую возможность, — устало улыбнулся Руйб. — Полагаю, противник не сможет произвести перегруппировку сил и сколько-нибудь эффективно нам противодействовать. Час назад, когда мы покинули позицию близ Меркаты, дело шло к полному разрушению производственных построек на спутнике Фольдамавита. Как раз эта задача и была поставлена командованием перед началом вторжения.

— Приятно слышать, что вторжение продолжается крайне успешно, — проговорил обозреватель. — А сколько времени потребуется для окончательного разгрома противника?

— По нашим расчетам в течение восьми часов основные силы противника будут истреблены. Дальше огненная атака плазмоидов довершит разгром неприятеля. Вся операция займет не больше двенадцати часов.

— Действительно, быстро, — развела руками виртуальная фигура. — А когда следует возвращать из эвакуации жителей?

— Считаем, надо дождаться полной победы. Как вы уже поняли, двенадцать часов, не более, и можно возвращать из эвакуации наших жителей.

Замерцал свет, и обозреватель растаял.