Под знаком Σ

— Скорее на языке угроз, — поправил Гай. — Дед всю жизнь твердит нам, что насилие — цезарь всех аргументов и самый универсальный язык. Обычно так оно и оказывается.

Игния Каста вопросительно взглянула на Лакона, тот кивнул.

— Отлично! теперь скачите за мной и повторяйте манёвры! — распорядилась она.

Рогатая повела своего скакуна, показывая отличный навык, зверь слушался малейшего движения бёдер и даже щелчков, которые она издавала языком. Гнею Юниору пришлось пользоваться поводьями, но и он в свои двенадцать отлично справлялся с огромным боевым конём. Гаю приходилось держаться за луку чтобы не упасть, а его бурдигалец просто повторял всё за братниным, опасливо косясь на седока.

Постепенно темп возрос, копыта загрохотали по загону, кони стали описывать круги, затем последовал знак бесконечности. Разгон и быстрое торможение от ограды до ограды, боковой шаг, дыбы, лягание по команде, кружение вокруг своей оси. В принципе, всем командам бурдигальцев обучили давно, они явно принадлежали какому-то военному формированию, знать бы, где нобиль их одолжил. Экзаменуемым потребовалось только заставить животных слушаться, и именно это подтвердило их мастерство.

— Отлично! — Игния Каста источает позитив. — Можно теперь покататься и на воле! Вперёд!

Калитку загона распахнули, кони выметнулись как птицы из клетки. Каста поскакала к дороге и стала удаляться от виллы, поднимая облака пыли. Юниор следует неотступно, а вот Гай немного подотстал сначала, но быстро нагнал на просёлках.

Вся Сицилия, кроме нескольких портовых городов, — это одно сплошное захолустье, даром что сердце империи бьётся совсем рядом, в Италии. Пейзажи здесь весьма живописны, но не то, чтобы разнообразны: вдали горы и леса, а вокруг, в обжитой части только холмы, сады и пашни. Абсолютной доминантой является Этна, а кроме неё и посмотреть не на что.

Постепенно просёлочные дороги увели от ферм и распаханных полей в сторону лугов. Питаемые системой каналов и ручьёв, те всё лето шелестят высокой изумрудной травой. Игния Каста хохочет где-то впереди, не сбавляя темпа, а коровы и метатораксы поднимают головы и ревут вслед скачущей троице; взлетают из гнёзд перепуганные птицы. Остановилась рогатая лишь у подножья холма, на котором виднеются руины павильона, вероятно, построенного в доримскую эпоху. Обгрызенные ветром камни служат напоминанием о глубокой истории этого края, от них веет чем-то сонно-незыблемым и величественным… хотя, вон там, и вот тут кто-то нацарапал матерные слова, а чуть выше неизвестный художник изобразил бога Либера с его громадной кубалдахой наперевес. Но это ничего, просто у римского народа есть незыблемые традиции, которые нужно чтить.

— Вот это гонка! — радостно возопила рогатая.

— Эти кони не предназначены для скачек, — угрюмо отозвался Гней Юниор, осматриваясь с высоты седла.

— Я жука проглотил! — крикнул Гай.

— Я тоже! — Улыбка Касты растянулась от уха до уха. — Он у тебя ещё жужжит или притих?

Старший брат дёрнул щекой:

— Зачем мы здесь? Это часть экзамена?

— Нет! Ездить вы умеете очень хорошо, это уже ясно, а здесь мы чтобы подкрепиться и отдохнуть! Пикник! Пикник! Пикник-пикник-пикник!

— Пикник! — подхватил Гай, которому одного жука оказалось слишком мало для насыщения.

— Глупости, — процедил Гней Юниор через губу. — Напрасная трата моего времени и, вероятно, ловушка. Хочешь, чтобы я отяжелел перед показательным поединком?

— Да что ты! — возмутилась рогатая. — Просто хочу понять, кто ты такой, из чего сделан…

— Экзамен окончен? — резко спросил старший брат.

Игния Каста вздохнула, но спорить не стала.

— Ну, ладно, да, он закончен, наглый нетерпеливый засранец.

— Тогда я не намерен тратить и лишней секунды! — Вокруг старшего брата вспыхнула красная корона, он резко рубанул рукой по воздуху и с неё слетела гудящая огненная дуга.

Бурдигальцы испугались, но ни один не понёс, уж слишком хорошо выучены. Юниор повернул своего коня и отправился в назад.

— Передай отцу, я тоже сдал! — крикнул Гай вслед.

Ответа не последовало и вскоре Юниор исчез из виду, а Каста укоризненно покачала головой.

— Нет, с таким отношением этот малец испытание Вулкана не пройдёт, господин будет беспощаден. Его что, ваша мама в детстве не любила?

— Не, мама любит нас всех безусловно, даже меня. Просто некоторые люди рождены для любви, а другие — для войны.

— Понятно…

— А мои братья просто бараны, но что делать, правда? Родных же не выбирают.

Хохотнув, Каста медленно и изящно повела рукой, — огонь на стеблях травы потянулся к ней в левую ладонь, удлиняясь языками, перетекая по воздуху, пока не оказался весь в сжатом кулаке.

— Ого! — воскликнул мальчик, едва не свалившись со спины бурдигальца. — Как?!