Под знаком Близнецов. Дикий горный тимьян. Карусель

Он явно был смущен. Глядя на Флору во все глаза, он с трудом узнавал в ней ту девушку, которую привык видеть в джинсах и свитере.

– Да, я носила это платье, когда была девочкой, – подтвердила Таппи.

– Не представляю, как в нем можно было играть в теннис, – сказала Флора.

Таппи задумалась.

– Да, играла я не очень хорошо, – призналась она.

Они все рассмеялись. Таппи похлопала Флору по руке. Глаза старушки сияли, на щеках горел румянец, то ли от возбуждения, то ли от глотка шампанского, стоявшего на тумбочке.

– Я сидела здесь, пила шампанское, и мои ноги танцевали под одеялом – у них своя вечеринка. А потом пришел Джейсон. До чего же он похож на своего деда! Просто вылитый! Я рассказывала ему о празднике, который мы устроили, когда его деду исполнился двадцать один год: разожгли костер на холме позади дома и собрали весь окрестный народ. Жарили быка на вертеле и пили пиво из бочек. Вот это был праздник!

– Расскажи Розе о моем дедушке и его яхте.

– Розе неинтересно слушать об этом.

– Ну почему же, мне интересно. Расскажите.

Таппи не пришлось долго упрашивать.

– Ну хорошо. Дедушку Джейсона звали Брюс, он был ужасный сорванец! Он целыми днями носился босиком с местными ребятишками, и к концу каникул я с трудом могла заставить его надеть ботинки. У него с детства была страсть к морю. Он никогда не боялся воды и уже в пять лет хорошо плавал. А когда был чуть старше Джейсона, у него появилась первая яхта. В Ардморе работает Тамми Тодд, его отец построил для Брюса яхту. И каждый год, когда в Ардморе проводили регату, устраивались специальные детские соревнования… как их называли, Джейсон?

– Их называли «Лоскутными гонками», потому что все паруса были сшиты из лоскутков!

– Из лоскутков? – переспросила Флора.

– Паруса шили дома, из кусков ткани разного цвета, чтобы они получались яркими и веселыми. Матери юных гонщиков занимались этим месяцами, и тот, у кого были самые красивые паруса, получал специальный приз. Брюс выиграл его, когда участвовал в гонке первый раз, и я думаю, этот приз значил для него больше, чем любой другой.

– А он часто выигрывал гонки?

– О да. Очень много разных соревнований. И не только в Ардморе. Он ходил под парусами в Клайд и участвовал в Северных королевских гонках, а когда окончил школу, отправился с командой в плавание через океан, в Америку. У него всегда была яхта. Это было величайшей радостью в его жизни.

– А затем началась война, и он пошел служить во флот, – подсказал Джейсон.

– Да, он служил во флоте. Плавал на эсминце в составе атлантического конвоя. Иногда они заходили в Гэрлох или в Кайл-оф-Лохалш, тогда он приезжал на неделю домой, в отпуск, и почти все время возился со своей яхтой.

– А моя бабушка тоже служила во флоте, правда?

Таппи снисходительно улыбнулась:

– Да, это называлось вспомогательной службой. Они поженились вскоре после начала войны. У них была забавная свадьба. Ее долго откладывали, потому что Брюс был в море. Наконец он получил недельный отпуск. Они оба тогда были в Лондоне, и нам с Изабель пришлось ехать туда. Поезда были забиты солдатами, все сидели друг у друга на коленях. Было очень весело.

Тут Таппи всплеснула руками:

– Вы пришли сюда не мои байки слушать, а пожелать мне спокойной ночи и идти развлекаться. Только подумай, Джейсон, сегодня у тебя первый такой вечер. Ты будешь вспоминать всю жизнь, как был одет в дедушкин килт и бархатный камзол.

Джейсон неохотно пошел к двери.

– Ты потанцуешь со мной? – спросил он Флору. – Я знаю только два танца – «обдери иву» и «восьмерку».

– Я не знаю ни того ни другого, но, если ты меня научишь, с удовольствием потанцую с тобой.

– Попробую научить, – важно сказал Джейсон, открывая дверь. – Спокойной ночи, Таппи.

Дверь за ним закрылась. Таппи устало откинулась на подушки, но вид у нее был довольный.

– Как странно, сегодня я потеряла ощущение времени. Я слушала музыку и представляла, как все выглядит там, внизу, представляла все эти хлопоты и суматоху, и тут вдруг вошел Джейсон. В какой-то момент мне показалось, что это Брюс. Такое странное чувство. Но в то же время приятное. Этот дом, он столько всего помнит. Знаешь, Роза, я ведь прожила здесь всю жизнь. Я не говорила тебе об этом?

– Нет.