Под знаком Близнецов. Дикий горный тимьян. Карусель

Невеста Энтони Армстронга. Джесси испытала огромное облегчение. Это не миссис Мердок. Значит, репутация Джесси не пострадала, ее положению ничто не угрожает, никто не отнимает у нее ее работу.

Ее работу. А что она тогда стоит здесь, теряет время, когда надо навести порядок во всем доме? С невиданным энтузиазмом она схватила веник, щетку, тряпку и совок и принялась за дело. К тому времени, когда доктор собрался уходить, Джесси, напевая, успела расправиться с половиной лестницы.

– Джесси, если позвонят, скажите, что я буду в приемной к десяти. А если что-то срочное, меня можно застать в Фернриге. Хочу заехать к миссис Армстронг. – Он открыл дверь и, поколебавшись, обернулся. – И еще, Джесси, сегодня чудесное утро. Поднимите жалюзи и откройте окна.

В нормальных обстоятельствах Джесси стала бы горячо возражать против такой неразумной затеи. Но теперь только кивнула:

– Ладно.

И даже не повернулась, продолжая усердно драить ступеньки.

– Доброе утро.

Таппи еще не закончила завтракать. Она взглянула на вошедшего поверх очков, поскольку за завтраком читала почту.

– Хью!

Он вошел и закрыл за собой дверь.

– А утро действительно замечательное.

Таппи ничего не ответила. Приход Хью застал ее врасплох, с подносом на коленях и разобранной постелью. Она сняла очки и пристально посмотрела на доктора. У него был непривычно довольный вид.

– Что ты здесь делаешь в такой ранний час?

– У меня сегодня утренний прием, и я решил заскочить к вам пораньше.

– Ты приехал слишком рано, я не готова и не знаю, где сестра.

– Маклеод уже идет сюда. Она будет с минуты на минуту.

– Ты похож на кота, добравшегося до сливок.

Он, как обычно, облокотился на спинку кровати.

– Джесси Маккензи вернулась из Портри. Она поет и наводит чистоту в доме.

– Ну что ж, это похвально, но вряд ли этим можно объяснить твою благостную физиономию.

– Да, пожалуй. Я хотел с вами поговорить.

– Это что-то приятное?

– Надеюсь, да. – По своему обыкновению, он сразу перешел к делу. – Сегодня утром я получил письмо от молодого человека по имени Дэвид Стефенсон. Три года назад он окончил Эдинбургский университет и с тех пор работает в Глазго, в больнице Виктории. У него отличные рекомендации. Ему около тридцати, у него двое малышей. Его жена раньше работала медсестрой. Им надоела городская жизнь, поэтому они хотят переехать в Тарбол.

– Ассистент?

– Ассистент.

Таппи откинулась на подушки, закрыла глаза, сосчитала до десяти и открыла снова. Хью ждал.

– Я хотел, чтобы вы узнали раньше других. Что скажете?

– Скажу, что ты вел себя возмутительно.

– Я догадываюсь, почему вы сердитесь. Потому что я не сказал вам раньше.

– Мы тут выбивались из сил, уговаривая тебя взять ассистента, а ты все молчал и отнекивался.

– Но вы довольны?

– Конечно я довольна, – сердито сказала она. – Но лучше бы ты сказал мне об этом раньше. Я бы не сотрясала понапрасну воздух.

– Таппи, мне иногда кажется, вы забываете, что я давно уже перерос Джейсона.

– То есть способен решить вопрос с ассистентом самостоятельно, без вмешательства такой назойливой старухи, как я.

– Я никогда такого не говорил.

– Но подразумевал. – Таппи не могла больше прикидываться сердитой и обиженной. Она в самом деле была очень рада и теперь позволила себе улыбнуться. – Хоть какая-то передышка тебе будет, – сказала она.

– Еще ничего не решено. В следующую среду он приедет сюда, чтобы встретиться со мной, посмотреть на город.

– А где они будут жить? – спросила Таппи.

– Пока неизвестно.

Таппи тут же загорелась.

– Надо поспрашивать насчет дома.

– Не надо никого спрашивать, потому что еще ничего не решено.

– Хорошо. Я не обмолвлюсь ни словечком. Доктор Стефенсон, – произнесла она вслух, словно проверяя, насколько надежно и солидно звучит это имя, – ассистент доктора Кайла. Подумать только.

Сообщив свою новость, Хью перешел к практическим вопросам:

– Как вы себя чувствуете?

– Лучше, чем вчера, но не так хорошо, как буду чувствовать завтра. Мне надоело сидеть взаперти, Хью. Мое терпение скоро кончится.

– Думаю, на следующей неделе я разрешу вам вставать.

– А как бедняжка Роза?

– Бедняжку Розу я еще не видел.

– Ты должен пойти и осмотреть ее, чтобы убедиться, что с ней все в порядке. Представить только, несвежая устрица! Надо было быть осторожнее. Если Роза не встанет завтра на ноги, вечер будет испорчен. Ведь мы позвали всех познакомиться с ней.

Хью подошел к окну. Таппи проследила за ним взглядом, и ее охватило ощущение дежавю.

– Знаешь, ты стоишь там, у окна, совсем как в тот день, когда мне было очень плохо и я сказала тебе, что хочу увидеть Энтони и Розу. И каким-то образом ты устроил это. Вместе с Изабель, конечно. Спасибо тебе, Хью. Все получилось так хорошо. Теперь я счастлива.

Она смотрела на его спину, ожидая ответа. Хью повернулся лицом к ней, но, прежде чем успел открыть рот, раздался стук в дверь. Думая, что пришла сиделка забрать поднос с остатками завтрака, Таппи крикнула:

– Войдите.