Под знаком Близнецов. Дикий горный тимьян. Карусель

После мягкого сухого песка дюн пляж под ногами казался очень плоским и твердым. Они побежали, чтобы согреться. Чем ближе к морю, тем чаще попадались неглубокие лужи, питаемые каким-то таинственным источником. В них отражалось яркое небо, а кругом валялось несметное количество раковин. Виктория подняла одну, потом другую – они были крупные и, главное, совершенно целые.

– До чего же хороши! Я еще никогда не видела таких раковин. Почему они не разбиты и не попорчены?

– Думаю, потому что берег песчаный и песок мелкий.

Джон тоже стал рассматривать раковины, радуясь, что они отвлекают Викторию от неприятных мыслей. Он нашел скелет морской звезды и хрупкую, превратившуюся в окаменелость клешню миниатюрного краба.

– А это что? – спросила она.

Он осмотрел раковину.

– Это песчаная мактра. А вон та голубая – съедобная мидия.

– А эта? Она очень похожа на ноготь на ножке ребенка.

– Она называется «клин».

– Откуда ты все это знаешь?

– Я часто приходил сюда собирать раковины, когда был мальчишкой, а Родди дал мне книгу, чтобы я учился различать их.

Дальше они шли молча и наконец оказались у моря. Они стояли, подставив лица ветру, и смотрели, как набегает на берег прибой. Волны поднимались, закручивались и разбивались, с шумом разливаясь по песку, и вода цвета аквамарина была чистая и прозрачная.

Эта раковина лежала на песке, там, где во время отлива до нее не могла дотянуться волна. Джон нагнулся, поднял ее и положил, мокрую и блестящую, на ладонь Виктории. Она была кораллового цвета с ребрами, расходящимися, как солнечные лучи, полукруглая по форме, так что, если бы сложить ее со второй половинкой, получился бы шар размером приблизительно с теннисный мяч.

– Вот это находка! – сказал он.

Виктория стояла с открытым ртом.

– Что это?

– Это малый гребешок, и какой же он крупный!

– Я думала, такие раковины находят только в Вест-Индии.

– А теперь ты знаешь, что они встречаются и в Шотландии.

Она отодвинула ладонь от себя на некоторое расстояние, любуясь формой раковины и получая удовольствие просто от прикосновения к ее поверхности.

– Я сохраню ее навсегда. Как украшение.

– А может, как сувенир.

Виктория посмотрела на него, и он увидел, как пробивается ее первая улыбка.

– Да. Возможно, и как сувенир.

Они повернулись спиной к морю и отправились в долгий обратный путь. Песчаный пляж казался бесконечным, а дюны маячили где-то далеко-далеко. К тому времени как они добрались до крутого песчаного обрыва, с которого так легко спустились вниз, Виктория начала выдыхаться, и Джону пришлось взять ее за руку и тащить вверх по склону, увязая в песке и соскальзывая вниз. На полпути к верхнему краю обрыва она вдруг стала смеяться, а когда они наконец добрались до верха, то оба совсем запыхались. Не сговариваясь, они повалились без сил в защищенную от ветра впадину, где песок был покрыт густой жесткой травой и пучки сухой травы задерживали самые сильные порывы ветра.

Здесь даже ощущалось тепло солнечных лучей. Джон лег на спину и подставил солнцу свою толстую темную замшевую куртку. Виктория сидела, уткнувшись подбородком в колени, все еще любуясь своей раковиной. Ее волосы рассыпались по плечам, из-за огромного воротника свитера она казалась еще более худой и хрупкой, чем на самом деле.

Немного помолчав, она сказала:

– Может быть, мне не стоит оставлять ее себе, а лучше отдать Томасу.

– Томас не оценит.

– Оценит, когда станет старше.

– Ты любишь Томаса, да? Несмотря на то, что он не твой ребенок?

– Да.

– Хочешь, поговорим об этом?

– Я не знаю, с чего начать. Да и вряд ли ты поймешь меня.

– А ты попробуй.

– Ну что ж… – Она глубоко вздохнула. – Арчеры – дедушка и бабушка Томаса.

– Я так и понял.

– Они живут в Гемпшире. Оливер, возвращаясь из Бристоля, проезжал мимо Вудбриджа – это городок, где живут Арчеры…

Медленно, нерешительно она рассказала, что знала, о похищении Томаса. Все время, пока длился рассказ, она сидела спиной к Джону, и он вынужден был слушать, глядя ей в затылок. И это ему совсем не нравилось.

– …в тот вечер, когда ты привез меня после приема у Фербернов и Томас громко плакал, – именно в тот вечер они и приехали.

Он вспомнил тот вечер накануне его отлета в Бахрейн. Темное небо, и сильный ветер, и небольшой дом на Пендлтон-Мьюз. Виктория прячет лицо в воротник мехового пальто, в глазах у нее тревожное предчувствие и страх.

– …и всем троим поехать ненадолго отдохнуть. И так мы приехали в Бенхойл, потому что Оливер был знаком с Родди. Я уже рассказывала тебе.

– Я так понимаю, ты не работаешь и тебя ничего в Лондоне не держит.

– Нет, я работаю. В магазине готового платья на Бошамп-Плейс, а Салли, у которой я работаю, все равно очень хотела, чтобы я взяла отпуск. Она отпустила меня на месяц и взяла временно себе в помощь девушку, пока я не вернусь на работу.

– А ты собираешься вернуться?

– Не знаю.

– Почему?

– Может быть, я останусь с Оливером.