Под уральскими звездами

— Да так ничего парень, злостным аварийщиком не назовешь, но оплошал здорово. Мне бы его ругать надо, да язык не повернулся — больной еще... Вот-вот, я и сам не думал, что либерал, а, оказывается, есть такой грех и у начальника милиции. Все мы люди-человеки... Хорошо-то хорошо, да помочь надо парню... Как чем? Машину-то перебрать надо, с честью проводить, — грузовик-то с целинных земель... Что же, что суббота? Наоборот, даже хорошо: соберем спозаранку завтра десяток слесарей и быстренько провернем дело... Согласятся! Не может такого быть, чтобы рабочий класс отказался помочь товарищу в беде. Шоферы — народ солидарный... Да мы с автоинспектором сами организуем, нужно только ваше принципиальное согласие. Вот и все! Порядок! Всего доброго!

Бартенев услышал, как щелкнула положенная на место трубка. Сначала Виктор обрадовался: хорошо, что ему помогут просмотреть и перебрать машину. Она в этом нуждается: столько времени простояла под открытым небом. Словно сквозь сон припомнил, как покидал машину: спустил воду, снял прерыватель, отключил зажигание — словом, все подготовил, прежде чем оставить ее там, на лесной поляне...

Потом его охватило сомнение: нет, что-то тут не так! С машиной случилось что-то посерьезнее, иначе зачем же ее ремонтировать?

Желание поскорее увидеть свою машину, узнать, в каком она состоянии, стало просто нестерпимым. Нечего ему больше томиться здесь, надо двигать на Светлое! Виктор решительно подошел к толпившимся у тележки с газированной водой людям и расспросил дорогу на Светлое.

Двадцать пять километров! Для автомобиля это сущий пустяк, а пешком... Все равно надо идти! Он вышел из поселка и зашагал вдоль бесконечно длинного заводского забора. Болезнь давала себя знать: уже через полчаса он весь покрылся испариной, ноги совсем ослабели. Виктор остановился, нерешительно оглядываясь.

Рокоча, лязгая гусеницами, навстречу двигался трактор с грузовиком на прицепе. Виктор окинул машины равнодушным взглядом. Привлекли внимание размытые, неясные цифры на бортах трехтонки. Смутная догадка осенила Бартенева, он присмотрелся пристальней и разобрал знакомый номер — 14-45.

Ошеломленный и оцепеневший Виктор долго не мог сдвинуться с места. Да, это был номер его машины, но как она не походила на ту щеголеватую, чистенькую трехтонку, которую он водил по степям Зауралья! Что с ней случилось? Не могут же быть две машины с одинаковыми номерами!

Спотыкаясь, чуть не падая, Виктор с трудом догнал медленно двигавшийся грузовик и застучал в кабину. — В чем дело? — выглянул Колокольцев.

— Стой! Стой! — закричал Виктор, цепляясь за окно.

Вид у него был такой изможденный, что, казалось, он сейчас свалится под колеса машины. Колокольцев вынул свисток и остановил трактор.

— Ну, чего у тебя? — спросил он недовольно.

Не отвечая, Бартенев колеблющейся походкой пошел вокруг машины, осматривая со всех сторон. Колокольцев и ребята наблюдали за его странным поведением.

— Моя машина, — со вздохом сказал Бартенев, обойдя грузовик, и привалился на радиатор.

Ребята во все глаза разглядывали так неожиданно появившегося водителя таинственного грузовика. Им казалось, что он должен быть похож на Пинчука — такой же большой и сильный, а перед ними был совсем обыкновенный паренек, немногим повыше Семена.

— Вот и хозяин нашелся, — сухо сказал Колокольцев. Он не любил аварийщиков, а этот парень, по его мнению, был аварийщиком самым отчаянным: умудрился загнать машину на дно озера. — Раздобыли твою машину... Только вот без тебя обошлись...

— Погоди укорять, Анатолий Иваныч! — вмешался подошедший Пинчук. — Видишь, человек не в себе. Семен! Принеси-ка ведерко с водой!

Пил Виктор жадно и много. Затем оглянулся на обступивших его людей и смущенно улыбнулся.

— Оказывается, пить очень хотелось. Теперь лучше.

— Может, пояснишь нам все-таки, как умудрился машину под воду загнать? — хмуро спросил Колокольцев.

— Разыгрываешь меня, инспектор! — Напившись и обретя свою машину, Бартенев чувствовал себя уверенней и смелее. — Я ее под воду не загонял — в лесу на поляне оставил...

— Хороша поляна — три метра глубины... Я уже давно подозревал, что машина у тебя полоумная. Поехали!

Машины вошли в улицы городка и под любопытными взглядами идущих со смены рабочих направились к заводской автобазе...

К обеду следующего дня просмотр и переборка грузовика были закончены. Сконфуженный Бартенев стоял рядом с машиной и пожимал руки — десятки рук, покрытых ссадинами, царапинами, мозолями, в коричневых пятнах ржавчины и мазута. Вот сколько людей не пожалело выходного дня, пришло помогать ремонтировать машину! Сделали большое дело, а ему нечем даже отблагодарить.

— Уж извините, товарищи! — бормотал Бартенев. — Поблагодарить бы вас, да нечем. Весь я тут...

— Вот-вот! Только о том и мечтали, чтобы ты нам ведерко водки поставил, — смеялись рабочие. — Ты нам хлеба, побольше хлеба припасай! Осенью возить приедем.

— Хлеб будет, ребята! Приезжайте, пожалуйста! — приглашал Виктор. — Спасибо за помощь! Одному бы мне неделю мучиться...