Под ударом

Последнее — не укладывалось в голове. Каждый ЦРУшник помнил, как они подтрунивали над кузенами, у которых в 50-е и 60-е произошла целая серия серьезных провалов. Венцом, конечно, стала измена Кима Филби — многие прочили его на пост директора британской разведки. У них же — зверствовал параноик по имени Джеймс Джизас Энглтон, который, по мнению заинтересованных лиц, своими проверками причинил Управлению больше вреда, чем, если бы в нем был крот. В конце концов, у нового директора Уильяма Колби лопнуло терпение, и он уволил Энглтона. И вот теперь — сама мысль о кроте… причиняла почти физическую боль.

— Не хотелось бы.

— А почему бы нет? Я послушал, о чем в холле треплются. Здесь не умеют держать язык за зубами. Откуда Хэтэуей узнал об Арлекине?

— Мог из бумаг. Он может, вообще просто слышал эту кличку.

— Но задал тебе вопрос.

— Да… я сказал ему, что это название не источника, а операции.

Гейтс разлил приготовленный им чай по стаканам, подвинул один Натирбоффу. В США обычно пьют ледяной чай, они же пили горячий как русские или англичане.

— Спасибо. А что вообще хотел Хэтэуей?

— Втащить нас в дерьмо. Я отказался.

Гейтс многозначительно поднял глаза на потолок, Натирбофф кивнул, допил горячий чай, поморщился — он был слишком горячим.

— Спасибо за чай.

Вышли. Медленно пошли к туалету… в коридорах пока не слушали… наверное.

— Хэтэуей был в Лондоне. По его словам встречался с самой леди М.

— Это с чего его так принимают.

— Мы нужны им. У нас слишком много ирландцев, в том числе и в Управлении.

— И всё?

— Что ты хочешь сказать?

— Я бы проверил.

— Кого — Гаса? Это слишком.

— Ничего не слишком. Агенты молчат. Мы ничего не получаем.

— Я сам дал приказ свернуться на время. Пока не уляжется.

— Да? А вот мне кажется, что не уляжется. Так что леди М.?

— Она предложила нанести ответный удар.

— В стиле Фолклендов?

— Круче. Совещание стран Варшавского договора.

Натирбофф присвистнул.

— Идея так идея. Распределение рисков, так?

— Да. От нас им нужны деньги и кое-какая помощь, как сказал Гас. Но я ему не верю. Он из тех, кто, если влезает в дерьмо, то по уши.

— И ты ему сказал?

— Конечно, нет!

Они уже дошли до туалета.

— А зря.

Гейтс не поверил своим ушам.

— И ты туда же!

— Нет, ты не понял. Пусть кузены делают свое дело, пусть Хэтэуей вляпается, как следует. Он специальный помощник директора. Как думаешь, если он вляпается, и дерьмо всплывет, как в Иран-Контрас, кто-то поверит, что он действовал без инициативы директора?

Директором ЦРУ в то время был судья Уильям Уэбстер. Человек для ЦРУ совершенно чужой, назначенный в угоду Конгрессу в попытке погасить пламя скандала Иран-Контрас и некоторых других. ЦРУшники его не любили.

— Не поверит, — подытожил Натирбофф, — нам же и лучше.

— Это очередной удар по репутации Управления.

— Это удар по директору. Он тебя устраивает?

Вопрос повис в воздухе.

— То-то и оно. А меня и наш друг Гас не слишком то впечатляет. У него лучший инструмент — это дубина. И третье — когда русские почувствуют активность — они начнут активировать свою агентуру здесь. А мы — сможем проследить и сделать определенные выводы.

То, что не проговаривалось, но повисло невысказанным между двумя опытнейшими разведчиками — если русские паче чаяния ничего не будут знать о планируемой акции в Праге, то им можно будет и намекнуть. Исключительно ради того чтобы «прозвонить» информационные каналы и понять, откуда утечка.

Вашингтон, округ Колумбия. Пенсильвания-авеню, 1600. Белый Дом. Декабрь 1988 года

Нет никаких бюджетных денег. Есть деньги налогоплательщиков…

Маргарет Тэтчер

Роберт Гейтс, человек, видевший много и обладавший изрядным политическим чутьем на происходящие перемены — в этот раз все же просчитался. Просчитался в том, что недооценил решимость «леди М», то есть Маргарет Тэтчер. Которая после переговоров с прилетевшим в Лондон малоизвестным и молодым по меркам дома Саудов саудовским принцем — стремительно рванула в Вашингтон, ради того не побрезговав лететь на Конкорде, которым до того никогда не пользовалась. Ее настроение — приближенные описывали термином «настроение Боудикки» — так звали женщину — вождя британских кельтских племен, которой нравилось отрубать пленным ноги.

Салон Конкорда был небольшим — чуть более ста мест. Британская правительственная делегация занимала всего десять. Маргарет Тэтчер даже став председателем правительства своей страны, в душе все равно оставалась рачительной домохозяйкой и с неохотой тратила деньги налогоплательщиков на что либо, помимо того что было совершенно необходимо. Если ее предшественники жаловались на тесноту дома на Даунинг-стрит, 10, то Тэтчер он вполне устраивал.