Под щитом красоты

Победившая революция лавочников с первых дней своего торжества подступила к культуре со своим главным орудием, точнее, оружием – безменом. Она принялась оценивать статуи пудами, а журналы тиражами. К чему им знать, что «Весы» – это еще и ведущий орган русского символизма, в котором печатались Брюсов, Андрей Белый, Вячеслав Иванов, Бальмонт, Розанов, Волошин, Мережковский, Сологуб, Блок, Гиппиус, Кузмин, Гумилёв, Балтрушайтис, что без этого журнала невозможно представить культуру Серебряного века, что объем написанного об этом журнале давно превосходит его собственный объем, – они бы первым делом спросили: а каков его тираж? Окупается ли он? Отвечаю: все годы блистательной жизни журнала он боролся за двухтысячный тираж, но так до этой планки и не возвысился; зато поддерживал его купеческий сын Сергей Александрович Поляков, понимавший, что пуды и аршины в литературе неуместны.

Однако сегодня я бы измерял значение толстого журнала не именами литературных звезд, которым всюду рады, а именами молодых писателей, которых журналу удается вывести на небосклон. Ибо толстый литературный журнал сегодня едва ли не единственное место, где молодого автора не спросят: «А что мы будем с тебя иметь?» – но поинтересуются лишь: «Что ты можешь нам открыть?»

Журнал «Нева» отводит молодым писателям целых два номера в год и даже учредил для них особую премию «В надежде славы и добра». А к своему шестидесятилетию издал сборник «Молодая «Нева» (СПб., 2015; составитель и автор вступительной статьи Ольга Малышкина). И решительно каждая вещь из этого сборника позволяет нам заглянуть в такие уголки мироздания, куда другим способом нам было бы ни за что не попасть. Наши молодые авторы где только не побывали.

Александр Кукушкин окончил Московскую духовную семинарию, Михаил Гуров – Православный Свято-Тихоновский гуманитарный университет, но интереснейший роман «Alma Matrix, или Служение игумена Траяна» они написали о Московской духовной академии, что при Троице-Сергиевой лавре. Читается роман не только с увлечением, но и с облегчением, ибо несколько напористых православных активистов ухитрились создать пугающее впечатление, что наши священники только и жаждут умертвить побольше плоти. Однако семинаристы из «Alma Matrix» – все как один обаятельнейшие ребята, умные, образованные, вполне способные и поозорничать, и подраться, и приударить за девушками, и пошутить на грани того, что фанатик непременно почел бы богохульством, – чего стоит одна только игра в изобретение новых ересей! А уж проректор по воспитательной работе игумен Траян прямо-таки шедеврален по уму, цинизму и – да, преданности какому-то нетривиальному идеалу. «Траян никогда не отчислял просто так, он делал это с удивительным изяществом и лоском». «Впрочем, – признавал он сам, – есть и отличия между шахматами и семинарией. Главное заключается в том, что в шахматах все заканчивается матом, а в семинарии мат запрещен». Пользуясь своим обаянием, Траян вербует осведомителей, но на последнем курсе непременно их отчисляет, поскольку человек, доносящий на собственных собратьев, не имеет права становиться священником. Траян недоволен владыкой, полагающим, что установление видеокамер на территории академии «изуродует психику будущего пастыря, что пастырь должен быть свободен в своих поступках и решениях»: «Странная логика, будто христианин не должен вести себя так, словно он всегда на виду у Бога. А если Бог видит тебя всегда, что дурного в том, чтобы позволить инспекции видеть тебя хотя бы иногда?»

Это уподобление инспекции самому Всевышнему тоже отдает кощунством, однако Траян предельно далек от Великого инквизитора, стремившегося избавить смертных от невыносимого бремени свободы, – Траян более всего любит и ценит именно тех, кто готов ради свободы, которой сам же Траян пытается их лишить, претерпеть не только дисциплинарные взыскания (без унижений, об этом Траян, карая направо и налево, печется более всего!), но даже рискнуть будущим пастырским служением. Я вас гну, а вы не гнитесь, словно бы говорит отец Траян своими виртуозными преследованиями свободомыслящих и свободнодействующих.

«Отец Траян с пессимизмом смотрел в будущее. Совсем скоро в семинарию начнут поступать молодые люди, рожденные и воспитанные в православных семьях». Так это же и хорошо? Для отца Траяна нет: «Эти бесхребетные мальчики с рыбьими глазами и девичьими физиономиями, без эмоций, без страстей, да разве они смогут когда-нибудь нарушить хотя бы одно правило семинарской жизни? Да разве они смогут быть достойными служителями Христа, который однажды разворошил иудейский Храм с плетью в руках. Хорошие священники получаются только из живых парней или даже из хулиганов».

Непривычно? Именно поэтому очень советую прочесть.

Повесть Александра Тюжина «Путин – Путин» с первых же строк являет себя «карнавальной» (О. Малышкина).

«Справа – гремело: «Путин!»

Слева – ворчало: «Путин, Путин…»

Справа – Путин возносился.

Слева – Путин песочился по самые помидоры.

Справа – стоял телевизор.

Слева – сидела мазэр».