Под сенью дев, увенчанных цветами

— Ах да, я слыхала, что у нее тик, — отвечала г-жа Котар, — у моего мужа тоже весьма высокопоставленные знакомства, и когда эти господа болтают между собой…

— Ну конечно, мадам, а взять хотя бы заведующего протоколом: он горбун, и не успеет он пробыть у меня и пяти минут, как я чувствую, что просто должна потрогать его горб. Муж говорит, что из-за меня его рано или поздно уволят. Ну и пускай! К черту министерство! Да, к черту министерство! Я хотела заказать, чтобы это напечатали в виде девиза на моей почтовой бумаге. Я наверняка вас шокирую, вы же такая хорошая, но, признаться, эти безобразные маленькие выходки безмерно меня развлекают. Без них жизнь было бы слишком однообразна.

И она продолжала рассуждать о министерстве, как о каком-нибудь Олимпе. Чтобы переменить тему разговора, г-жа Сванн обращалась к г-же Котар:

— Но какая вы нынче красавица! От Редферна?

— Нет, знаете, я привержена Родницу[131]. Впрочем, это уже после переделки.

— Ну и ну! Очень элегантно!

— И как вы думаете, за сколько? Нет, первую цифру не угадали!

— Да что вы, это же даром, просто с неба свалилось! Мне говорили — в три раза дороже.

— Вот как пишется история![132] — заключала жена доктора. И, указывая г-же Сванн на платок, который та ей подарила, добавляла:

— Посмотрите, Одетта. Узнаёте?