Под прикрытием

– Я решил писать детективы. Давайте сделаем так: этот любезнейший молодой человек Вас не больно зарежет, а я потом в своей «нетленке» – поэтически опишу само ваше убийство, последующее расследование и судебный процесс… Если его поймают, конечно.

– Куда Вы, Илья Соломонович?

* * *

Видя, что мои уши освободились, ко мне опять подсел Яков Блюмкин.

Как бы мимоходом рассказывав, что совсем недавно вернулся после подавления контрреволюционных мятежей с Северного Кавказа – где по его словам: «мы их там шлёпнули тысячи две», он снова давай мне втирать про Льва Троцкого:

– Серафим! Кабинет Троцкого – это небоскреб мировой политики! Его рабочий день переваливает за восемь часов – на его столе военная тактика Суворова, соседствует с революционной тактикой Маркса… Он читает книги с карандашом в руке, который держит как хирург острый скальпель – подчеркивает, размечает, нумерует авторов, ассоциирует, делает полемические замечания… И с его рабочего стола – книга в библиотеку возвращается как препарированный труп.

– Очень интересно, – льстю ему, – у Вас весьма богатое воображение, Яков и красочный слог! Стихи или хотя бы прозу, не пробовали писать? …А жаль!

Тот, пропустив мои слова мимо ушей:

– Троцкий диктует свои решения, быстро шагая и бегая по кабинету. Мы с его личными секретарями переписываем, расставляем правильно запятые и двоеточия, он подпишет… Затем, сдаём курьеру-самокатчику и прослеживаем судьбу пакета до конца.

– Он, что? Совсем не отдыхает?

Машет бородой, как конь отгоняющий рой мошек:

– Только переходом к другой работе – сменой темы или в спорте…

– «В спорте»…?!

Ни разу не слыхал про Троцкого-спортсмена – ещё один «друг» советских физкультурников, нашёлся…

– …В домино на шалабаны играет, что ли?

Оказывается, не угадал:

– Иногда, очень устав – Троцкий ходит на лыжах, удит рыбу или играет в крокет и шахматы.

– «В шахматы»? Ах, ну да… Шахматы – та же война, только бескровная и на столе. Интересно, очень интересно!

В голову пришла одна многообещающая идейка.

Прошедшей зимой для помешанных на военном деле близнецов Саньки да Ваньки (чтоб меньше мне досаждали), я нагло скопиратил с «Колонизаторов» настольную «стратегию» – настольную игру, назвав её в духе времени – «Мировая революция».

Ребятишкам она с ходу понравилась – и не только Ваньке и Саньке и, не только ребятишкам…

– Яков! Ты мне друг?

– Ещё какой друг, Серафим!

– А среди настоящих друзей (а не гомосеков – вроде Соловейчика) принято так: «сегодня ты – мне, завтра я – тебе». Я в честь тебя стихи сочинил… Слышал, да?

Тот, не дав закончить – с неподдельным пафосом:

– Я за друга жизнь отдам!

Однако замечаю – в глазах тревожное ожидание… Ох и позёр Вы, Яков Блюмкин!

– Только без жертв! Вместо буржуазных шахмат, ребята в нашей комсомольской ячейке придумали и играют в настольную игру «Мировая революция».

Тот, несколько ошарашен:

– «Мировая революция»?

– Ну, да! Это тебе не просто – конь ходит буквой «Г», ладья по прямой, а гроссмейстер пошёл «Е2 – Е4», прежде чем стырить с доски чужого ферзя… И нет там никаких – чуждых нам по пролетарскому духу «офицеров» да «королей»! Зато, в «Мировой революции» есть Реввоенсовет – занимающийся военной стратегией, завязанной на экономике и политике…

«Террорист № 1» слушает разинув рот и развесив уши, а я ему в них вдумчиво втираю:

– …Думать головой надо не меньше, а соображать – больше чем в шахматах! В этой игре есть элементы прямых военных действий, шпионажа и спецопераций. Смысл и цель – захватить мировое господство… Дико извиняюсь: установить на всей Земле – Мировую Республику Советов!

Подождав, когда мозг мнимого убийцы Мирбаха переварит полученную информацию, спрашиваю прямо в лоб:

– Если я тебе вышлю комплект этой игры с инструкцией к ней – пропиаришь её перед Троцким? Перед остальными членами Реввоенсовета?

«Надо будет только сперва патент на Саньку да Ваньку оформить… Хотя, по нынешнем законам – это чистая видимость, но лучше с патентом – чем без онного».

– «Пропиаришь» – в смысле «прорекламируешь»?

– Ну, да!

Блюмкин, приложив ладонь к груди напротив сердца:

– Конечно, друг! Это будет мне ровным счётом ничего не стоить…

«Мне это будет стоить лишнюю «копеечку», которую я вложу в какую-нибудь «заклёпочку» – запиливаемую к «часу X»…».

* * *

После «торжественного обещания», разговор опять плавно уехал к личности «Демона революции» – Льва Троцкого, то бишь. Наконец, несколько покровительственно – завершая свой рассказ об удивительной трудоспособности Льва Давыдовича, Блюмкин предложил:

– Вам обязательно надо познакомиться с этим великим человеком, Серафим!

«Интересно, умеет ли Мишка работать альпенштоком?», – лениво подумалось.

– Ты и вправду можешь устроить мне встречу с Троцким, Яков?

«А воно мне надо?».

– Да, конечно – вот смотри, если не веришь…

Он достал из-за пазухи, чуть ли не целый архив – фотографии, какие-то письма, просто бумаги… На одной из бумаг я заметил подпись: «Л. Троцкий». Беру в руки и внимательно рассматриваю:

– Это подпись самого Троцкого? ЖЕСТЬ!!!

Блюмкин, хвастливо:

– А ты мне не верил!

– Почему, «не верил»? Верил, ещё как верил…