Под покровом ночи

Несколько мгновений Кэссиди лежала, приходя в себя. Ричард, даже не обернувшись, продолжал карабкаться наверх, и тогда она, выругавшись под нос, с трудом встала.

И тут же, сраженная острой болью, застонала и рухнула как подкошенная. Затем с трудом присела, прислонившись спиной к крепкому суку, и осторожно извлекла из-под себя поврежденную ногу. Ричард быстро соскользнул вниз и молча склонился над ней.

Кэссиди подняла голову и посмотрела на него полными слез и муки глазами.

- Боюсь, что мой поход закончен, - сказала она, держась за лодыжку.

Ричард озабоченно нахмурился.

- Думаешь, сломала? - спросил он.

- Не знаю. Мне показалось, что там что-то хрустнуло. Но стоять на ней я точно не могу. Пока, по крайней мере. Так что иди один.

Ричард внимательно посмотрел на нее, и Кэссиди с замирающим сердцем ждала, что он откажется. Хотя бы для вида. Но так и не дождалась.

- Хорошо, - кивнул он. - Тропу эту найти несложно. Если за тобой не спустится Франческа, то рано или поздно полиция обнаружит на дороге брошенную машину и придет к тебе на выручку. Только постарайся настоять на том, чтобы они заглянули в генеральский особняк. Скорее всего у них есть приказ его не беспокоить - генералу это вполне под силу, - но ты что-нибудь придумай. Скажи, например, что твой друг отправился туда за подмогой и пропал.

- А ты за мной не вернешься?

Ричард опустился рядом с ней на колени прямо в грязь. Кэссиди поначалу даже не поняла - зачем. Ричард же осторожно прикоснулся к синяку на её подбородке, а потом нежно поцеловал её в глаза, щеки и губы. Что это благословение? Обещание?

Прощание!

Кэссиди проводила его взглядом. Некоторое время она ещё прислушивалась, но вскоре дождь и ветер поглотили и последние звуки, сопровождавшие его подъем на кручу. Кэссиди осталась одна, иззябшая и дрожащая. Но тепло его губ до сих пор ощущалось на её губах. И все-таки она верила: Ричард спасет Франческу. Он отобьет её у генерала. Он...

Он погибнет! Эта страшная мысль промелькнула в её мозгу, и Кэссиди тут же открыла глаза. И он за ней не вернется! Господи, она его больше не увидит! Да, Ричард твердо решил умереть. Решил ценой своей жизни покончить с генералом и навсегда обезопасить своих детей от зловещей угрозы...

Она присела и выпрямилась, выкрикивая его имя, но крик её потонул в завываниях ветра. Нет, она не позволит Ричарду умереть - и ей не привыкать бороться. Нужно только стиснуть зубы и ползти.

И Кэссиди устремилась вверх по обрывистой тропе, цепляясь за травинки и малейшие неровности, волоча за собой больную ногу, как раненая птица перебитое крыло. Пальцы её скользили по грязи, лицо то и дело царапали ветки. Но Кэссиди ползла и ползла вверх как одержимая. Ничто не могло остановить её.

Наконец Кэссиди выбралась на плато. Она потеряла счет времени и даже примерно не представляла, сколько уже вела эту сумасшедшую и отчаянную погоню. Внезапно окружающий ландшафт перестал быть диким и неприступным; напротив, во всем здесь царил порядок. Военный порядок. Значит она была уже у цели.

После очередного неверного движения Кэссиди оступилась, вновь соскользнула и, распростершись в холодной грязи, попыталась перевести дух. Одновременно прислушиваясь к лесным шорохам. Ветер поутих. С листьев накрапывал дождь. И вдруг она явственно расслышала звук приближающихся шагов.

Кэссиди поспешно задрала голову, готовая, если надо, откатиться в кусты и затаиться там, но - опоздала. В нескольких ярдах от неё стоял генерал Скотт. Он был облачен в безукоризненно выглаженный мундир, а в руках вертел увесистую трость. На его добром отеческом лице отражалось несказанное изумление.

- Признаться, Кэссиди, я поражен, - сказал он. - Я ведь уже некоторое время наблюдаю за вами. Из вас бы вышел отличный солдат. Большинство новобранцев легко пасуют перед малейшими трудностями. А, растянув лодыжку, они вообще вопили бы благим матом. Вы же упрямо продолжали ползти.

- У меня была причина.

- Не сомневаюсь, - сказал он. - Вас, наверное, интересует, каким образом я узнал, что вы здесь? Так вот, хотя я и живу здесь в настоящей крепости, я принял все меры предосторожности от того, чтобы в мою личную жизнь никто не вмешивался. У меня установлена, пожалуй, лучшая в мире система сигнализации. Я имею возможность наблюдать за любые нарушителем границы моих владений в радиусе целой мили. Кстати, где Ричард?

Надежда, едва теплившаяся в Кэссиди, сразу укрепилась. Она присела и с вызовом посмотрела на генерала.

- Здесь его нет.

- Не говорите глупости, - поморщился генерал. - Без него вы бы ни за что не нашли эту тропу. Я не люблю лжецов, Кэссиди. Я приучаю их к порядку.

- Где Франческа?

- В безопасности.

- В безопасности? - переспросила Кэссиди. - В ваших-то руках?

- Ага, - кивнул генерал Скотт, - понимаю. Значит Ричард рассказал вам правду. Точнее - то, что считает правдой. А он рассказал вам, как умертвил мою малышку? Он никогда не понимал, что нас с ней связывает. И ревновал всегда мучился от ревности. Мы с Дианой посмеивались над ним, над его нелепыми попытками её переделать. Диана прекрасно понимала, кто из нас прав.