Под палящим солнцем

– Но – как? – глаза Саймона расширились, и тут же, со скоростью, поразившей Нэйтана, его лицо стало пугающе мрачным. – Это была моя машина. Как она могла так со мной поступить?

Нэйтан прочистил горло.

– Она ведь, кажется, не раз говорила, что очень хочет уехать.

– И что с того? Это, что, дает ей право что-то решать? – глаза Саймона злобно сверкнули и он возобновил свою беготню по пустому участку. – Дерьмо. Дерьмо. Поверить не могу.

– И ты не слышал, как она уезжала? – спросил Гарри. Его это все явно забавляло.

– Я снотворное на ночь принимаю, – грубо рявкнул Саймон. – Я пережил в последнее время столько стресса. Вот дерьмо, – он по-прежнему суетливо маячил. – И что, никто из вас ее не слышал?

Нэйтан вовремя сдержал порыв обернуться к Ильзе. Теперь, когда Саймон упомянул об этом, он вспомнил, как где-то на границе сознания регистрировал отдаленное бурчание двигателя. Но это было в полудреме, и он вписал его в свой сон как звук генератора. А когда все-таки открыл глаза, увидел спящую рядом Ильзу и тут же забыл обо всем.

Наблюдая за шныряющим взад-вперед Саймоном, Нэйтан услышал, что тот бормочет что-то, подозрительно похожее на «тупая сука», и почувствовал приятное удовлетворение, представив, как Кэйти драпает от него под покровом ночи. Она, конечно, заслуживала лучшего после всего, что пережила, но по крайней мере теперь она двигалась в нужном направлении.

– И как прикажете мне выбираться из этой вашей клоаки без машины? – Саймон уже орал, местами подвизгивая. Нэйтан слышал, что на веранде Баб давится от смеха.

Гарри обменялся взглядом с Нэйтаном. Мелькнувшая улыбка слегка изменила грубый рельеф его лица.

– Я отбуксирую твой трейлер завтра в город, – простодушно сказал Гарри.

– И что мне с этого? – огрызнулся Саймон.

– Не знаю, парень. Но, думаю, там у тебя будет больше шансов что-нибудь придумать.

Саймон еще раз взглянул на них всех, еще раз посмотрел туда, где раньше была машина, повернулся, протопал обратно в свой пустой трейлер, где когда-то была его девушка, и со всей злости захлопнул за собой дверь.

Нэйтан слышал, как все еще хохочет Баб, заходя вместе с Ильзой и девочками обратно в дом. Они снова обменялись с Гарри веселыми взглядами.

– И на этой радостной ноте… – Гарри повернулся в сторону дома. – Ты идешь?

Нэйтан чувствовал, как ключи Кэмерона оттягивают карман.

– Гарри, – его улыбка померкла, – с машиной Ильзы все в порядке.

Гарри резко повернулся.

– Да?

– Она думает, что это все подстраивал Кэм, чтобы она никуда не ездила, – Нэйтан внимательно всматривался в лицо Гарри. – Это то, что ты думал?

Гарри помолчал, потом кивнул.

– Да. Я начал догадываться. В конце концов. Обычно все эти поломки не вызывают у меня проблем. Но эта чертова машина… – он покачал головой.

– Она говорит, что он делал и другие вещи.

– Например? – спросил Гарри.

– Такие, какие делал отец, – ответил Нэйтан. И ждал. – Ты, похоже, не удивлен.

– Все не так, – Гарри оглянулся в сторону дома. – Слушай, Кэмерон был очень умен. Гораздо умнее Карла, ты сам это знаешь. Карл был агрессивным, жестоким ублюдком, и ему было плевать, у кого там какие мысли на этот счет. Кэм вел себя абсолютно иначе. Он хотел, чтобы люди его любили, чтобы они его уважали. И все так и было, скажешь нет? Но под всем под этим… – Гарри молчал очень долго, Нэйтан уже не был уверен, что он продолжит. – Я начал подозревать, что Кэм гораздо больше похож на вашего отца, чем позволяет увидеть. Что он, наверно, даже еще хуже, потому что умнее. И умело может скрыть что угодно.

– И ты никогда ни за чем его не заставал?

– Нет, но иногда у меня начиналось дежавю. Все эти убийственно мрачные рисунки Ло. Эта история про руку Софи, которая звучала как бред собачий, но он клялся, что все так и было.

– Боже, Гарри, ты должен был что-нибудь сделать.

– Эй, – Гарри уткнул в него огрубевший палец. – Ты годами тут глаз не кажешь. Так что не надо учить меня, что я должен и не должен был делать. Я забрал себе ключ от оружейного шкафа, чтобы ему чего лишнего в голову не взбрело. Я отсылал его отсюда на любую работу, которую только мог придумать. Я пытался с ним поговорить. Когда не помогло, я ругался с ним, как в тот самый вечер, когда твой английский шпион нас подслушивал.

– Ты мог позвонить в полицию.

– Так ведь и ты мог, – неожиданно отрезал Гарри. Он смотрел на Нэйтана ясным взглядом. – Столько раз за все эти годы с отцом, и ты, и твои братья, и твоя мать. Вы все были уже достаточно взрослыми, чтобы поднять трубку и кому-нибудь позвонить. Что вам мешало?

Нэйтан открыл рот, а потом закрыл снова.

– Я не знаю, – произнес он в конце концов.

Хотя все-таки знал. Он никогда не обращался ни к кому за помощью, потому что это просто не воспринималось как возможность. Все знали негласные правила: никогда не говорить никому, даже друг другу. И если бы он об этом и задумался, то не видел смысла просить того, кого просто-напросто нет рядом. Нэйтан, может, и не все понимал, но в душе он всегда ориентировался на простую непреложную истину: здесь ты сам по себе.