— Ладно, хватит. — Капитан начал раздражаться. — Так, значит, в эти три пакета ты сложила личные вещи Фарейн, Клем и Элоизы?
— Вот именно! Остается только сравнить отпечатки пальцев. Но до того, если ты не против, мне надо много всего тебе рассказать. А главное — нам надо определиться.
Я вытащила из кармана блокнот. Слова, которые майорша произнесла на террасе,
— Останови меня, если я ошибаюсь, капитан, но нам надо ответить на два основных вопроса.
И я быстро записала на чистом листке:
Перевернула страницу и продолжила рассуждать, обращаясь к жандарму:
— По-моему, у нас есть три ряда улик:
Я наскоро рассказала Янну о своем открытии: лицо Мартины послужило моделью для одной из пяти статуй, той, что с цветами, у обочины дороги, ведущей к порту. Лицо не теперешней Мартины, а то, какое было у нее сорок лет назад, какое я увидела на фотографии, спрятанной среди вещей Клем.
Янн присвистнул и больше никак это не прокомментировал. Я догадывалась, о чем он думал: Клем что-то скрывала, он с самого начала это почуял.
— Короче, мой капитан, у нас возникает новая группа вопросов.
Новая страница.
Тут я выпрямилась, как будто сдавала устный вступительный экзамен в Высшую школу частных детективов.
— Насчет этого последнего вопроса, — не переводя дыхания, проговорила я, — у меня есть соображения.
На капитана услышанное явно произвело впечатление. Он сел на кровать.
— Выкладывай. Похоже, ты хорошо подготовилась.
— Пять читательниц, пять тики, пять ман. Можно подумать, что каждый тики представляет собой предполагаемую ману одной из читательниц. Мартина ассоциируется с тики доброжелательности и чувствительности, это похоже на правду.
— Продолжай…
— Маме подошел бы тики денег и успеха, с короной и драгоценностями, твоей жене — тики ума, с большой головой и одним глазом.
— Спасибо тебе от нее!
Не за что, мой капитан.
Ты еще не такое услышишь… Я продолжала:
— Остаются два последних тики, мана таланта и мана смерти… и остаются Клем и Элоиза. Кто из них кто?
— Тебе мое мнение известно.
— Ага… Но можно выстроить и другую теорию: почему бы пяти тики не представлять собой одну и ту же ману, ту, которой должна обладать женщина, чтобы стать совершенной, это примерно как у суперзлодеев, которые хотят собрать несколько талисманов, чтобы обрести абсолютную власть.
Янн смотрел на меня с восхищением. Меня впервые смутил его безмолвный комплимент, и потому я поспешила продолжить.
Новый листок.
— Переходим к черным жемчужинам?
Поднесла карандаш к губам, пососала его. Так ведь делают сексапильные женщины?
— Если позволишь, — ввернул Янн, явно равнодушный к штучкам в стиле Лолиты, — я бы добавил одиннадцатый вопрос.
Он взял ручку и стремительно, почти неразборчиво записал:
Я улыбнулась и вписала своим карандашом еще два слова между
Правда же, капитан, это логично? И я добавила для полноты картины:
— Я не меньше мамы понимаю в черном жемчуге. Так что никаких поблажек, ты должен подумать и о том, нет ли связи со мной! Больше ничего? Переходим к татуировкам?
Капитан кивнул. Я перевернула еще одну страницу и написала чуть помельче:
Янн втянулся в игру и продиктовал мне продолжение.