Под одной крышей

— Итак. — Я прочистила горло. — Я заказала намного больше еды, чем мне нужно. — Я сопротивляюсь желанию прикрыть свой дискомфорт нервным смехом. Он, вероятно, чувствует это, мой крайний ужас. — Не хочешь ли ты, эм, немного?

Он медленно закрывает дверцу холодильника и оборачивается. — Прости? — Он смотрит на меня так, будто я только что предложила вместе ограбить банк. Записаться в приятели на воздушную йогу. Провести остаток ночи, наблюдая за мотыльками.

— На вынос. Китайская. Хочешь?

Он смотрит на окно. Да, снег всё ещё идет. Мы официально на Северном полюсе. — Ты заказала еду на вынос. — В его голосе звучит сомнение.

— Не сегодня. Два дня назад. Я всегда заказываю слишком много, потому что остатки вкуснее. Особенно ло майн, он должен пропитаться соусом, чтобы… — Я остановилась. И покраснела. — В любом случае, не хочешь немного?

— Мы посреди метели, Мара. — Почему я вдруг задрожала? Ах да. Потому что холодно. А не потому, что он назвал моё имя. — Ты должна запасаться едой.

Да, я должна. — Она вот-вот испортится. И я рада поделиться.

Лиаму требуется непозволительно много времени, чтобы ответить. Десять хороших секунд он скептически смотрит на меня, возможно, подозревая, что я сумасшедшая убийца, которая ищет соседей чтобы отравить их. В конце концов он говорит: — Конечно.

Он говорит только уверенно. Очень осторожно. И выглядит осторожным тоже, пока идет ко мне. Он засовывает руки в задние карманы джинсов и угрюмо смотрит по сторонам, и очевидно, что он понятия не имеет, что делать — сидеть на диване, на стуле, на полу. Есть, стоя посреди гостиной. Мне впервые приходит в голову, что за его отстраненной, суровой личностью может скрываться неловкость. Может быть, он один из тех людей, которые гиперуверенны в профессиональной среде и полная противоположность им в социальной жизни? Неа. Маловероятно.

Я похлопала по месту рядом со своим, уже жалея об этом. Мы никогда раньше не сидели вместе. До сих пор каждое взаимодействие между нами было косвенным. Акт сидения рядом друг с другом подразумевает намеренность и большую продолжительность. Новая территория.

Странно.

Лиам такой тяжелый и высокий, что подушка прогибается, когда он садится, и мне приходится напрягать пресс и подстраиваться, чтобы не сползти к нему. Я протягиваю ему тарелку и пару палочек для еды, делая вид, что во всем этом нет ничего необычного. Он делает то же самое, принимая их с коротким кивком, его пальцы никогда случайно не касаются моих.

— Что ты смотришь? — спрашивает он.

— Холостячку. — Никаких признаков узнавания. — Это дурацкое, потрясающее шоу. Реалити. Тебе не обязательно смотреть со мной. Спасайся, пока можешь. — Удивительно, но Лиам остается на месте. Он по-прежнему выглядит так, будто не прочь разгромить весь дом, но выражение его лица стало чуть менее кровожадным. Прогресс? — Итак, Шерил, у девушки в зеленом платье — единственной девушки — есть несколько недель, чтобы выбрать себе мужа среди всех парней.

Лиам на мгновение прищуривается на телевизор. — На основании чего? Они все выглядят одинаково.

— Они такие, не так ли? — Я пожимаю плечами. — Они водят её на свидания. И болтают. В конце концов, они могут даже заняться сексом.

Он покраснел? Нет. Это просто свет. — На экране?

— Эй, это же ABC, а не HBO. — Я кладу спринг-ролл на его тарелку. Затем я смотрю на него — его руки, заполняющие рубашку, его грудь, его общая… огромность — и добавляю ещё два. Сколько миллионов калорий ему нужно в день? Я должна это выяснить. Во имя науки. — Видишь парня в очках, которые ему явно не нужны, в тщетной надежде выглядеть менее имбецильным?

— Голубая рубашка?

— Да. Мы болеем за него.

— Не так ли.

— Да. Потому что он из Мичигана. А я училась в университете М на бакалавра, — объясняю я, слизывая каплю соуса хойсин[11] с большого пальца. Его глаза задерживаются на моих губах на слишком долгое мгновение, а затем резко отводятся.

— Понятно.

— Это отличное место. Был там?

— Не думаю, что да, нет. — Он всё ещё не смотрит на меня. Может быть, он испытывает глубокую и иррациональную ненависть к Энн-Арбору?

— Где ты учился?

Он, кажется, слегка удивлен тем, что я спрашиваю. Справедливо, поскольку в прошлом я не особо преуспела в принятии поворотов и поддержании разговора. — Дартмут. Потом Гарвардская юридическая школа.

— Точно. — Я понимающе киваю. — Звучит… дешево.

У него хватает порядочности выглядеть овечкой, поэтому я его жалею. — Хочешь курицу с кешью?

— Ах… Да, пожалуйста.

— Вот. Можешь доесть, я уже съела около десяти фунтов[12].

Он кивает. — Спасибо.

Лиам Хардинг. Вежливый. Вау. — Не за что.

Пару минут мы молчим — Лиам смотрит телевизор, я украдкой наблюдаю за Лиамом, когда он жадно ест, большими быстрыми кусками, которые по-юношески очаровательны. Затем он поворачивается ко мне.

— Мара.

— Да?

— Ты явно какой-то гений.

А? Я? — Это ты смеешься надо мной?

Он выглядит мертвенно серьезным и слегка обиженным этой идеей. — Ты, по сути, ученый-ракетчик.

— По сути, это ключевое слово.