Под маской хеппи-энда

Приободренная таким странным образом, Кэтрин принялась за восстановление карьеры мужа. Она подала иски против нескольких газет – и выиграла их. Генриетта задействовала свои старинные связи, и ей удалось получить от клиники подтверждение, что никакой попытки самоубийства не было, а Том едва не скончался в результате сильнейшей аллергической реакции на новый снотворный препарат. Оставались еще полицейские, обнаружившие Тома в кабинете, но они держали языки за зубами: «дядя Дэйв» сделал так, чтобы они получили повышение по службе и покинули Луизиану, отправившись в разные концы страны. Скандал был замят, и через два месяца Том, прошедший тайный курс лечения у психиатра, появился на публике. Это был прежний Том Форрест – уверенный в себе, красноречивый, сыплющий шутками. Кэтрин была довольна: что ж, теперь можно начинать операцию «Возвращение во власть».

Делль’Амма старался досадить Тому, постоянно намекая в подконтрольных газетах о том, что экс-губернатор от испуга наглотался таблеток, но затем Кэтрин и Тому помог его величество случай: младшая дочка делль’Аммы, жившая в Нью-Йорке, была найдена мертвой: она ввела себе слишком большую дозу героина. Кэтрин тотчас использовала печальную весть, чтобы поквитаться с врагом. Теперь все говорили об этой трагедии, и никто не вспоминал о таинственном происшествии с Томом Форрестом. Намекалось, что отец очень плохо относился к младшей дочери, что он отверг ее, не хотел иметь ничего общего с бунтаркой и наркоманкой. Делль’Амма и сам был рад забыть о так называемом самоубийстве Тома Форреста, ведь каждый раз в СМИ обязательно указывалось на то, что попытка суицида экс-губернатора не доказана, а вот дочь самого делль’Аммы, вне всяких сомнений, стала жертвой наркотиков и бессердечного отца.

Новый губернатор не сумел справиться с делами штата и терял приверженцев, теперь многие испытывали ностальгию по времени правления Тома Форреста, чем Кэтрин без стеснения пользовалась. Она знала, что допустила ошибку, устранившись от контроля предвыборной кампании Тома, и организовала кризисный штаб, главой которого стала сама, лично. Через ее руки проходила вся корреспонденция, на принятие любого мало-мальски важного решения требовалось ее согласие. Том доверял жене больше, чем самому себе. Кэтрин знала: с журналистами надо дружить, но если не получается утаить правду, следует говорить ложь.

На страницах газет и журналов то и дело появлялись репортажи о жизни счастливого семейства с фотографиями – Том, Кэтрин, их дочка, обе бабушки, Дебора и Генриетта, две тетки (сестры Тома) и двое дядек (братья Кэтрин), а также непременно милая собачка и пушистый котик.

Кэтрин корректировала предвыборные речи мужа, заставляла его работать по двадцать четыре часа в сутки. И даже когда перед самыми выборами, зная, что противник отстает от него на семь пунктов, Том заикнулся было о том, что неплохо бы отдохнуть, отправиться на недельку в Европу, так как победа ему все равно обеспечена, Кэтрин заявила:

– Ты должен остаться в штате и выступить еще на двух дюжинах митингов, а не расслабляться в Европе, Том! Не забывай, за тобой сейчас наблюдают и из Вашингтона: если твой перевес над оппонентом будет солидным, то тебе обеспечена карьера на национальном уровне!

Кэтрин успокоилась только тогда, когда стали поступать данные о результатах выборов: Том победил, набрав почти шестьдесят процентов голосов, – это был подлинный триумф. Кэтрин знала: в первую очередь это ее триумф, а не Тома. И все же, стоя перед толпой, рукоплескавшей победителю, она видела – все взгляды устремлены на сияющего Тома. Сама же она находилась в тени. А ведь могло статься, что избиратели выкрикивали бы ее имя...

И после приведения мужа к присяге Кэтрин не давала Тому ни секунды покоя. По законам штата Луизиана, любой человек мог занимать пост губернатора не более двух раз. Значит, через четыре года Тому придется сложить полномочия. А что дальше? Конечно, он может попытаться стать сенатором, и у него, скорее всего, это получится. Но разве это то, о чем они мечтали?

Кэтрин завела разговор с Томом. Тот, оказывается, и сам уже задумывался о том, что произойдет через четыре года.

– Кэтти, ты ведь знаешь, что еще подростком я посетил Белый дом, где попал на аудиенцию к президенту Кеннеди, – заметил муж. (Кэтрин сотню раз видела черно-белое фото, на котором шестнадцатилетний Том пожимает руку Кеннеди: меньше чем через полгода президента застрелили в Далласе.) – И уже тогда я подумал: когда-нибудь я тоже стану хозяином в Белом доме. Но этого мне никогда не достичь, если ты не будешь согласна помочь мне!