Под куполом

Джуниор на минутку задумался, и покачал головой. Они принесли Торжественную Присягу. Кроме того, он не очень стремился к скорому свиданию с отцом, который начнёт его засыпать вопросами, куда он девал тело преподобного. Коггинс присоединился к его подружкам в кладовке Маккейнов, но отцу об этом совсем не нужно было знать. По крайней мере, пока этот великий человек не придумает способ, каким образом пришить к этому делу Барбару. А у Джуниора не было сомнений, что его отец этот способ обязательно найдёт. Если существовало искусство, в котором Большой Джим был мастером, то это было умение загонять людей в глухой угол.

«Теперь уже даже неважно, если он узнает, что я бросил колледж, — подумал Джуниор. — Потому что я знаю о нём кое-что похуже. Намного хуже».

Изгнание из колледжа теперь казалось ему чем-то незначительным; это были мелочи по сравнению с тем, что сейчас творилось в Милле. Но он всё равно должен быть осторожным. От отца можно ожидать, что он и собственного сына попробует загнать в угол, если этого будет требовать ситуация.

— Джуниор? Приём!

— Я здесь, — откликнулся тот немного раздражённо.

— Назад в город?

— Давай проверим другие домики. Здесь только четверть мили, а если вернёмся в город, Рендольф найдёт нам какую-нибудь другую работу.

— А как ты, насчёт чего-нибудь поесть?

— Где, в «Розе-Шиповнике»? Желаешь вместе с яичницей отведать крысиного яда от любезного Дейла Барбары?

— Он не отважится.

— Ты так в этом уверен?

— О'кей, о'кей, — Фрэнки завёл двигатель и сдал назад по короткой подъездной аллее. Яркая листва на деревьях висела неподвижно, в воздухе ощущалась духота. Выглядело похожим больше на июль, чем на октябрь. — Но этим массачусетским дуралеям лучше убраться отсюда до того, как мы вернёмся, потому что иначе я познакомлю сисястую миссис с моим шлемоносным мстителем.

— Буду рад её для тебя подержать, — сказал Джуниор. — Эй-эй-эй-эй-эй, сучья мама.

3

В первых трёх домиках явно никого не было, они даже не собирались выходить из машины. Дальше дорога превращалась просто в пару колей, между которыми поднимался поросший травой холм. По обеим сторонам этого просёлка густо росли деревья, их нижние ветви уже царапали им крышу.

— Кажется, последний будет прямо вот за этим вот поворотом, — сказал Фрэнки. — Дорога заканчивается перед этим сраным прича…

— Глянь-ка! — крикнул Джуниор.

Из-за крутого поворота они выехали прямо на двоих детей, которые стояли посреди дороги — мальчик и девочка. Они не сделали ни одного движения, чтобы отскочить. Лица у них были заторможенные, пустые. Если бы Фрэнки не боялся поцарапать выхлопную трубу «Тойоты» о центральный бугорок колеи, если бы он ехал хоть немного быстрее, он бы их точно сбил. А так он вдавил педаль тормоза, и машина остановилась в двух футах от них.

— Ох, Боже мой, как близко, — выдохнул он. — Я думал, у меня уже инфаркт приключился.

— Если не приключился у моего отца, то у тебя и подавно не мог, — сказал Джуниор.

— Чего?

— Да это я так, — уклонился Джуниор. Дети там и продолжали стоять. Девочка была старше и выше. Ей было, где-то, лет девять. Мальчик выглядел на пять. Лица у них были бледными и чумазыми. Она держала младшенького за руку. Она смотрела вверх на Джуниора, но мальчик смотрел прямо перед собой, словно нашёл что-то интересное для рассматривания в том месте, где была левая фара «Тойоты».

Джуниор заметил испуг у неё на лице и припал перед ней на колено.

— Дорогуша, с тобой все хорошо?

Однако ответил ему мальчик. Заговорил, не отводя глаз от фары.

— Я хочу к маме. И хочу кушать.

Теперь к Джуниору присоединился и Фрэнки.

— А они настоящие? — произнёс он вроде бы ради шутки, но вместе с тем и не совсем. Он дотронулся до руки девочки.

Она вздрогнула и посмотрела на него.

— Мама не вернулась, — произнесла она тихо.

— Как тебя зовут, дорогуша? — спросил Джуниор. — И кто твоя мамочка?

— Я Алиса Рейчел Эпплтон, — ответила она. — А он Эйден Патрик Эпплтон. Наша мама Вера Эпплтон. Наш отец Эдвард Эпплтон, но они с мамой развелись в прошлом году, и теперь он живёт в Плейно[200], в Техасе. Мы живём в Вестоне, в Массачусетсе, на Дубовой аллее номер шестьдесят. Наш номер телефона… — Она назвала цифры с безэмоциональной чёткостью автоответчика справочной службы.

— Вот черт, новые массачусетские дуралеи. Но кто же ещё станет жечь дорогой бензин ради того, чтобы увидеть какие-то сраные деревья с их сраным листопадом.

Теперь и Фрэнки уже стоял на коленях.

— Алиса, — позвал он. — Послушай-ка меня, дорогуша. Где сейчас твоя мама?

— Не знаю, — слезы, огромные прозрачные капли, покатились по её щекам. — Мы приехали посмотреть на листву. Ещё мы хотели поплавать на каяке. Нам нравится на каяке, правда, Эйди?

— Я хочу кушать, — проговорил Эйден скорбно и тоже начал плакать.

От этого их плача Джуниор почувствовал, что и сам вот-вот заплачет. И напомнил себе, что он всё-таки коп. Копы не плачут, во всяком случае, не на службе. Он вновь спросил девочку, где её мать, но вновь ответил мальчик.

— Она поехала за квасолькой.