Под крылом дракона

– Мне нравится, когда начинается осень, – без всякого перехода сказала Сенеренталь и поправила съехавший рукав длинного голубого платья. Летняя пора прошла, жаркие дни и ночи миновали, и поэтому любимая туника эльфийки была убрана в шкаф, уступив место более плотным одеждам. Эвелирис усмехнулась, взглянув на подругу. Она круглый год оставалась верна идее о первостепенности удобства и теперь была в темно-зеленых штанах и простой серой рубашке. Впрочем, Сенеренталь, кажется, не страдала от отсутствия удобства в платье с широким подолом. Как и предназначенная Эвелирис Олоримэ. «Каждому своё!» – пожала плечами Эвелирис.

Сенеренталь немного поднялась и опустилась на медленно проплывающее рядом облако. Белоснежные хлопья немного примялись, принимая эльфийку. Эвелирис улыбнулась и опустилась рядом.

– В городе скоро начнутся праздничные мероприятия ко дню пророка Хаква. Жаль, мы уже завтра уедем, – сказала Эвелирис, складывая крылья, и откинулась на облако, распластав свои белые перья.

Сенеренталь промолчала, подобрала подол платья и сложила руки на коленях. Она посмотрела на восток и подставила лицо ярким лучам восходящего солнца. Эвелирис взглянула на эльфийку. Ей, благодаря предназначенной дружбе с Олоримэ, которую благословил Огонь, можно было спокойно смотреть на солнце, не жмурясь. Но Сенеренталь…

– Сенери, ты ничего странного не чувствуешь? – заметила она. – Тебе не больно смотреть на солнце?

– Нет, – пожала плечами девушка. Её глаза в ярких лучах приобрели золотистый оттенок.

– Хочешь перед отъездом наведаться к Старленам? – вдруг спросила Эвелирис. – Тебе же тоже дорог Ксион, и Олоримэ будет рада тебя видеть!

– Когда? – улыбнулась Сенеренталь.

– Сейчас! – воскликнула Эвелирис и спрыгнула с облака.

***

Эвелирис задумчиво поставила чашку на блюдце и откинулась на спинку стула, возвращаясь в реальность из мысленного разговора с Тарьей.

– Волшебники и эльфы всегда были союзниками, – сказал Ксион и тоже отставил от себя чашку. – Поэтому это событие мимо нас не пройдет. Я думаю, Повелитель уже получил приглашение от императорской семьи Феррии!

«Волшебники? – рассеянно удивилась Эвелирис, выхватив из разговора одно слово, – Что подвигло их говорить о Феррии?» Слово это потянуло за собой воспоминания о первых днях в Фиела-тоне, самых ярких и навсегда отпечатавшихся в памяти, потому что тогда всё было так ново и неожиданно…

… – За тысячи лет между этими двумя народами никогда не было войн, – вещала темноволосая эльфийка, стоя в центре небольшой круглой комнаты. Это был урок истории. Прошло три декадона учения, и между предназначенными к тому моменту уже установилась мысленная связь. Вспоминая прохладный день, Эвелирис как наяву ощутила привкус горьковатого ветра, принесшего в окно запах распускающихся листьев. Весна только начиналась. – Феррийцы редко спорили с кем-то и никогда не нападали первыми, как и эльфы.

– Магистр, чем магия феррийцев отличается от магии эльфов? И почему у них иногда рождаются дети, не имеющие способности к магии? – подняла руку Эвелирис.

Дирэль – учитель истории, необычайно умная эльфийка с великолепным чувством юмора – повернулась к вопрошавшей и, немного помедлив, начала ответ:

– Магия – везде одинаковая. Различен лишь её выход. У эльфов сила выходит, используя какую-то из стихий. У чародеев из Феррии магия выходит действием. Они произносят заклинание, которое изменяет мир согласно приказу. В зависимости от того, насколько сложно действие, расходуется их сила. Магия их – так же, как и наша, – заложена в них самих. Но если мы можем увеличить свои способности путем овладения новыми стихиями, то у волшебников такого правила нет. Чародеем нужно родиться. Или не родиться. Однако потом для увеличения своей силы можно использовать артефакты, хранящие в себе цельную магию. Это их волшебный источник, который никогда не заканчивается.

– А что, разве артефакты встречаются в Феррии на каждом шагу? – удивилась Эвелирис.