Под крыльями Босфор

А голос у Лизоньки сразу поскучнел. Похоже, как раз про меня и вспомнила.

– Судя по наградам, точно не из штабных…

Вот тут я уже не стал дальше слушать. Поднялся и ушел. Да и бутерброды закончились. Да уж, на палубе отныне мне делать нечего. Мало того, что вопросами замучают, так ведь еще и по газетному снимку опознать могут. Придется потом все оставшееся время клоуном работать, компанию рассказами развлекать. Погоны, конечно, от самых назойливых оградят, но от общения все равно не уберегут. Так бы воспользовался служебным положением, но здесь штатских бо́льшая часть, да и девушке хамить не хочется. А что хочется? Общения с ней? С ребенком-то? Смешно. Среди этой толпы поклонников? Молодежи? Да и не знаю я, о чем с ними вообще говорить можно. У меня же вся жизнь в армии да на войне…

А там и время ужина подошло. Не усидел, сходил, почему бы не сходить? Есть-то хочется. Знакомых у меня, кроме генеральского семейства, на корабле нет, разговор поддерживать ни с кем не собираюсь, и надоедать мне, надеюсь, не станут.

С соседями по столу перекинулся парой слов и достаточно. Интересы у нас разные, а разговоры вести ради приличия нет никакого желания. Поэтому просто спокойно поел, краем уха прислушиваясь к сказанному соседями. В отличие от них, молодежь по соседству в мою сторону поглядывала с заметным интересом. И награды внимательно рассматривали. Похоже, впечатлились. Зуб даю, после ужина снова будут мне кости перемывать…

Появление генеральского семейства за спиной своей не пропустил. А как его пропустить, если все вдруг из-за столов вскочили, загомонили радостно, с почтением навстречу кинулись? А ведь в столовой и кают-компании при появлении старшего начальника можно не вставать? Тогда я чего-то не понимаю…

И понятно уже, чего. Лизонька с маменькой соизволили на приеме пищи присутствовать. За ними и Сергей Васильевич вошел. Ну а я воспользовался шумом и суматохой и тихонько за спинами, за спинами, бочком-бочком пробрался к выходу. А то сейчас начнется… Пригласят за свой стол, вопросами замучают. А оно мне нужно? Нет. Я уже понял, кого так высматривала Лиза. Не успела войти, а глазами по лицам зашарила. Неужели домучила расспросами папеньку, и Сергей Васильевич все про меня рассказал? Да нет, не может такого быть? Или может? Да пошло бы оно все лесом…

До обеда следующего дня меня никто не беспокоил. И мой сосед в этот раз никуда не уходил. Хорошо хоть вопросов не задавал. Но поглядывал с интересом. По всему выходит, все-таки разошлись слухи? На всякий случай пришлось и обед пропустить.

Лежу в гордом одиночестве на койке, желудок пищи требует, но пока еще не так громко. Даже до буфета не хочу идти. Пока не хочу. Сосед расспросами не донимает. Ведет себя тактично, в душу не лезет. Наверняка и все остальные точно так же себя будут вести. Если только некая восторженная молодежь… Так им по молодости такое положено.

Что тогда так меня зацепило? Пренебрежительный тон девушки в невольно подслушанном разговоре? Или ее неверие в мои так называемые подвиги? Или же причисление меня к свите столичных штабных? Это же все глупости, на которые никак нельзя обращать внимание. Ну зазналась несколько молоденькая девица от такого к себе повышенного внимания, возомнила о себе невесть что… Судить позволила о том, о чем никакого понятия не имеет. Так ей простительно… А молодежь, сию девицу окружающая… Да эта молодежь любой бред этой самой девицы с восторженным видом сейчас выслушает! Потому что папенька у этой самой девицы кто? Сам главный инженер, да еще и целый генерал-майор адмиралтейства! То-то! Звучит? Звучит!

Выбросил все из головы. Пустое. У меня и без этого забот хватает. Скорее бы берег показался! Обязательно нужно будет Игната разыскать, поговорить, Семена с Владимиром в госпитале навестить. Если они в Константинополе, конечно.

Корабль я покинул в числе первых. Оглядываться не стал, еще чего не хватало. Хотя все равно не выдержал. Уже когда выловил извозчика и садился в коляску, оглянулся. И закономерно никого не разглядел в этой суматохе встречающих и выгружающихся.

Сначала в штаб – доложиться о прибытии. Кому? А там и определюсь. По идее, так прямого начальства у меня и нет. Если только временное подчинение Каульбарсу? Или тогда уж самому Келлеру? Что гадать, поехали. А потом обязательно к экипажу. Уж они-то должны знать, где наши раненые лежат…

Каульбарс, по уверению дежурного офицера, находился сейчас на местном аэродроме, Шидловский там же. В штабе никого, даже командующего нет. Я доложился о прибытии в строевом отделе, сдал проездные документы, аттестаты, встал на довольствие. На выходе тщательно расспросил скучающего дежурного о положении в городе, на фронте. Намотал все услышанное на ус, поехал на аэродром. Там все остальное и узнаю. Вряд ли дежурный может дать сведения о размещении личного состава экипажей и где, в каком госпитале находится кто-то из раненых. Все на месте узнавать нужно.