Под кодовым названием «Эдельвейс»

Кристина совсем утратила свою былую девичью легкость. Ходила медленно, тяжеловато, вперевалку.

Теплеет… Со следующего дня начнется март, а там и первый четверг, в который Кристине надо ехать к Охотничьему замку в районе Вильмерсдорфа.

Маршрут: «Шмаргендорф», «Далемдорф», Кенигин-Луизе до замка. В первый четверг марта. Время – без изменений.

Далековато. Хорошо еще, что в последний раз: приближается время родов.

– Что нового, Вилли? – начала она разговор.

Майер знал, что ее интересует: к глубокому сожалению, не его личная жизнь. Она даже сейчас не утратила в его глазах своей прелести, хотя лицо ее пополнело, покрылось желтизной. Но разве это навсегда? Вскоре краски юности вновь вернутся, и она расцветет с новой силой, как это происходит со всеми женщинами. Что же ему остается, на что надеяться? На время, которое залечивает душевные травмы. Он – рядом, а это много значит… Что сейчас? Идет не утихая война. Но и она кончится когда-то!

– Почему молчите, Вилли?

– Просто задумался…

– Над чем?

– Так – безотносительно. Вы спросили, что нового. Вестей много, с чего начинать…

Кристина усмехнулась:

– Хоть это и банально, но начинают сначала.

– И продолжают последовательно, – подхватил Майер.

– Я слушаю вас.

– В последние дни Хейниш ездил по концлагерям. Я, разумеется, с ним. Нас сопровождал давний знакомый по Кавказу Султан Гирейклыч.

– Сбежал все же…[28]

– Теперь он сотрудничает с СД.

– О таких вещах, Вилли, прошу вас сообщать как можно подробнее, – сказала Кристина. – Говорите, что удалось узнать.

– Пока что мои сведения куцые. Мы только начинаем разворачивать свою деятельность. Все новости имеют давность буквально в несколько дней.

– Ничего, послушаем. О чем-то ведь говорили в дороге?

– Этот кавказский князек из Адыгеи возглавляет так называемую народную партию горцев Кавказа. На самом деле она является своего рода агентурно-разведывательным питомником. Контингент в «партию» набирается из людей, которые изменили и подняли руки на Отчизну. Прием в «партию» осуществляется в концлагерях.

– То есть как это?

– Там новые «партийцы» собственноручно казнят пленных, согласно приговорам лагерной администрации.

– Выродки!

– Как на подбор… Он передал нам одиннадцать таких «партийцев» – палачей. Заглянули мы также к «белому генералу» Шкуро.

– Ну и что же он?

– О! Шкуро организовал собственную «казачью» шпионско-диверсионную школу «Атаман». Из нее он выделил нам на первый раз семерых «казаков».

– Вилли, понимаете ли вы, как важно…

– Ах, Кристина! Я все прекрасно понимаю. И вот вам доказательство – подробное изложение всего, о чем я вам рассказал. А также список нашего «контингента», фамилии, псевдонимы, приметы.

– Блестяще! Это все?

– Срок подготовки агентов минимальный – месяц. Почему? Потому что искусству убивать, вредить, разрушать их уже научили. Заброска состоится с аэродромов Крыма в разные районы Кавказа. Точнее о месте и времени смогу сообщить позже.

– Лихо взялся Хейниш, – отметила Кристина.

Вилли проговорил задумчиво:

– Вообще-то после вызова к Кальтенбруннеру Хейниш был сам не свой. Теперь изо всех сил старается…

– А что произошло, не знаете?

– Какая-то странная и непонятная история. Для меня лично – полнейшая загадка. Может, получил хороший нагоняй? Все началось с того, что Хейнишу неожиданно повезло – он случайно задержал русского разведчика.

– Что? – стремительно повернулась к нему Кристина. – Кого арестовали?

– Фамилия – Астафьев. Больше ничего не известно. Немецкие документы оказались фальшивыми. – Он неожиданно спросил: – Вы знали такого?

Но что могла ответить Кристина о незнакомом разведчике? Могло ли играть какую-то роль настоящее имя, когда действенными были только пароли и опознавательные знаки? Например, радиограмму, которую она передала на встрече, не сможет «прочитать» даже тот лейтенант с рыжими усиками, взявший ее для передачи Центру, потому что сообщение изложено шифром, ключ от которого знает она одна… Вот встретились они, но известно ли им что-либо друг о друге? Ничего. Только внешность.

– Когда это произошло? – спросила утомленно.

– Как раз за день до нашего отъезда. Поэтому я и не успел вам рассказать.

Кристина быстро высчитала. Тот самый день единственной пока еще контактной встречи! Случайное совпадение?

– В какое время? – спросила она.

– Точно не помню. Вечером, уже наступали сумерки.

«Вечером, – все большее беспокойство охватывало Кристину. – А мы встретились под вечер. В тот же день…»

– Вы присутствовали при этом?

– Нет, не довелось.

– Видели задержанного?

– Да, Хейниш вызывал меня.

– Какой он из себя?

– Обыкновенный. Волосы такие светлые, что и бровей не видно. Маленькие глаза, острый нос. И самое интересное – этот русский носит усики «под фюрера». Русые усики…

– Военный?

– Неизвестно. Но одет он был в форму лейтенанта инженерных войск.

Сердце у Кристины словно оборвалось. «Он!»

– Как же его раскрыли? – глухо спросила она, сдерживая слезы. Ну чего они набегают на глаза? Ей так нужна выдержка… Выдержка – во что бы то ни стало!