Под Южным крестом

— Послушай, Фрикэ, — перебил его Андрэ. — Ты очень хорошо распорядился, дитя мое, но этого мало. Я хорошо знаю этого негодяя. Хитрости у него много, средства большие, он располагает, целой армией. По-моему, необходимо собрать как можно больше людей и спешить на помощь девушке. Может быть, уже слишком поздно.

— Вы правы, господин Андрэ. Надо спешить.

Фрикэ уже собирался позвать своих сипаев, как вдруг у главного входа во дворец затрубили в рожок. Затем в тронный зал в сопровождении двенадцати вооружен ных матросов вошел человек в красном мундире, с белой фуражкой на голове.

— Его превосходительство господин уполномоченный лабоанского губернатора! — пробурчала хриплым голосом какая-то личность, исполнявшая при уполномоченном обязанности драгомана.

— Что такое? — спросил Фрикэ.

— Молчи, — шепнул ему на ухо Андрэ. — Не отвечай. Храни свое инкогнито. Пускай этот англичанин считает тебя настоящим раджой. Не делай ничего, пока я не подам тебе знака. Во всем этом какая-то скверная каверза, и мне хочется ее разоблачить.

Фрикэ остался неподвижен, как китайский идол, а дипломат в красном мундире гордо и важно приблизился к трону, около которого бесстрастно стояли индусы-телохранители, держа ружья.

— Высокому и могущественному магарадже Борнео от его превосходительства лабоанского губернатора, именем ее британского величества, привет! — провозгласил на малайском языке хриплый драгоман.

Слушаясь Андрэ, Фрикэ важно кивнул головой.

Человек в красном мундире притронулся к козырьку фуражки рукою, затянутой в белую перчатку.

— Высокий и могущественный магараджа Борнео, — продолжал драгоман,

— ужасное преступление совершено над личностью покойного сэра Гарри Паркера, офицера на службе ее величества, в то время как он исполнял мирное поручение, имевшее целью принести благо и твоему государству, и всему острову. Виновники указанного преступления — четыре французских авантюриста и негр. Они с помощью флотилии пиратов овладели яхтой «Конкордия», которая находилась под командой сэра Паркера, перебили весь экипаж и предательски умертвили сэра Гарри, брата губернатора острова Лабоана. В настоящее время эти негодяи находятся в твоей столице, и ныне же уполномоченный его превосходительства требует от тебя немедленной их выдачи, дабы с ними поступить по законам. В случае, если ты откажешься их выдать, уполномоченному лабоанского губернатора поручено объявить, что отказ твой будет сочтен за объявление войны и твоя столица подвергнется беспощадному бомбардированию… Я закончил.

По мере того, как эта речь, наполненная нелепостями, приближалась к концу, Андрэ все сильнее и сильнее бледнел от гнева. Когда драгоман замолчал, молодой человек дрожащим от волнения голосом обратился к уполномоченному, который стоял по-прежнему холодный и важный.

В нескольких словах он рассказал ему на английском языке все обстоятельства, благодаря которым Андрэ и его друзья очутились на острове Борнео. Он описал битву с пиратами, отчаянное сопротивление «Конкордии», напомнил, как они оказали помощь яхте и получили признательность сэра Паркера, и, наконец, описал таинственную смерть последнего.

Англичанин слушал, неподвижный и бесстрастный.

Наконец он разжал длинные желтые зубы, прикрывавшие его нижнюю губу, точно клавиши фортепиано, и произнес отрывисто, точно фонограф:

— Суд все это разберет. Есть ли у вас свидетели?

— Наши слова могут подтвердить матросы с «Конкордии».

— Они все умерли… и вы это знаете. Остался в живых только один свидетель, и его показание будет для вас неблагоприятно. Введите свидетеля.

Вошел синьор Пизани, почтительно сопровождаемый двумя английскими матросами.

— Вот так история, — проворчал Фрикэ.

ГЛАВА XVI

Лжесвидетель. — Синьор Пизани оказывается моко. — Кто такой был английский уполномоченный. — Покушение на убийство. — Подвиги «дедушки» и Мео. — Смерть двух храбрецов. — Что происходило в доме у Гассана. — К оружию! .. — Слишком поздно. — Бланш исчезла. — Это «Конкордия»! — Паровая шлюпка. — Черный флаг. — Последняя борьба. — Китайская джонка. — Перед мандарином с сапфировой пуговкой.

Бывший подшкипер «Конкордии» вошел среди всеобщего глубокого молчания. При виде негодяя, в низости которого они еще не были уверены вполне, французы почувствовали новый прилив подозрений. Когда же он, став рядом с английским чиновником, произнес гнусное обвинение и даже подтвердил его присягой, сомнению больше не могло быть места.

Негодование французов было так велико, что они некоторое время не в силах были выговорить ни слова.

Один магараджа быстро вышел из оцепенения и незаметным знаком подозвал к себе сипайского офицера. Офицер отвесил глубокий поклон и, выбрав двадцать человек солдат, поставил их у входа в зал с сомкнутыми штыками.

Господин уполномоченный лабоанского губернатора сделал при виде этого кислую гримасу, а его матросы тревожно переглянулись между собою. Действительно, выход из зала был прегражден.

Синьор Пизани помертвел.

Драгоман заговорил опять: