Под давлением обстоятельств

— Раз уж мы не спим, то у меня есть ещё вопросы, — в темноте я видела как мой брат повернулся на спину, закинул руки за голову и уставился в потолок, значит разговор предстоит серьёзный.

— Только один вопрос. Я хочу попытаться уснуть до рассвета.

— Ты говорила, что когда узнаешь кто убил Серегу, расскажешь, почему утверждала, что его убил точно не тот человек, кто когда-то сдал вас полиции, — путанно сказал брат.

— Это не вопрос.

— Так кто это был?

— Майк, кто же ещё, — свободно ответила.

— Что? — брат приподнялся на кровати и стал вглядываться в темноту на меня. — Ты уверена? Как ты это узнала? Что это вообще всё значит?

— Слишком много вопросов. Я обещала ответить только на один, — я неосознанно легла поближе к Антону и почувствовала тепло.

— Просто невероятно, как же так? Он не мог, — говорил Влад, всё смотря на меня.

— Мог. И сделал, — я приподнялась и посмотрела в ответ. Антон всё это сохранял молчание, потому что мало что знал о том периоде моей жизни и, естественно, не знал парней из моей группировки.

— Ты абсолютно уверена? — спросил Влад.

— Теперь да, — хоть это и был вопрос, но я решила на него ответить.

— Нет, так не бывает. Неужели он тебе мстил? Мстил за то, что ты его уложила в больницу, когда стала лидером? — брат наконец лёг обратно и отвернулся от нас. Я вновь устроилась поближе к Антону и предвкушала долгожданный сон.

Но сон всё также не приходил. В окне уже виднелось синеющее предрассветное небо, а я отвлечься и дождаться, когда сон сам нагонит меня.

Часть 7. Конечный результат

Никто не скажет, когда для всех нас настала точка бифуркации. Точка критического состояния системы, при которой система становится нестабильной и возникает неопределенность: развалится ли эта система или перейдет на новый, более высокий уровень. Иначе это можно назвать точкой невозврата.

Никто не скажет, но эту точку мы прошли и в том, что группировка была системой не возникало сомнений. Я долго пыталась отследить эту точку, это начало конца, но у меня ничего не получилось и, вероятно, не получится никогда. У меня даже не появилось ответа на вопрос прошли мы эту точку все вместе или для каждого она настала в своё время. Ответ ускользал от меня, к тому же, я не знала всей жизни участников и точно определить этот промежуток времени нереально. Возможно, это произошло ещё до меня, но система как-то балансировала. Не знаю. И, наверно, это ни к чему.

Факт был в том, что наша система стала нестабильной, но я не видела причин для паники или поводов для волнения. Только сейчас я понимаю какой слепой была по отношению к близким людям. Меня устраивало то, что они выполняют свою работу и другое меня не волновало. Меня волновала обратная, нормальная, сторона их жизни, а тем временем, это была большая часть наших жизней.

Мы жили точно также как все: учёба, работа, семья и, можно сказать, спорт. Не настолько часто мы выбирались на задания, чаще, гораздо чаще, только тренировались. Все мои бойцы были примерно одного возраста, некоторые выросли вместе и вместе учились, поэтому наш отряд делился на подгруппы по проведению досуга. Однако, в нужное время эти ребята могли прекрасно и слажено работать в любых обстоятельствах. К этому их приучил Дэн — основатель и бывший лидер группировки. Ныне покойный.

Его смерть я пережила спокойно. Его не было рядом, я не видела тело и всё это казалось мне чем-то далёким и призрачным. Как будто Дэн просто далеко уехал и с ним больше не связаться. Не было никаких реальных доказательств его смерти, кроме коротко выпуска новостей без фотографий и видео тела. Записку с назначением он мог передать и без смерти. Может он и не умер, а сбежал. Греет сейчас кости в Мексике и думает о нас. В общем, я так и не смогла поверить в его смерть.

А вот команду новость потрясла и выбила из колеи. Раньше они действовали так, будто короли мира и их никогда не поймают. Но новость о задержании лидера за мелкий проступок поселила в них страх и мне стоило больших трудов избавить их от этого. Постепенно они успокоились и снова перестали страшиться. Только как короли себя уже не вели, а стали гораздо более осторожными и это пошло на пользу деятельности.

Моё назначение подкосило их ещё больше. Они искренне не понимали, за что мне выпала такая участь. Кажется, они думали, или надеялись, что всё это закончится. Парни стали больше времени уделять обычной жизни и выглядели вполне счастливыми. Лишь эта записка в два слова заставила нас собраться и трепетать внутри. Скорее, они надеялись. Надежда, она коварна, иногда парализует, а иногда даёт силы жить. Про себя не помню на что надеялась: на продолжение или на окончание всего этого. Каждый из нас надеялся на что-то своё, но это было не важно, потому что в реальности мы знали, что ничего не закончится, потому что из такого бизнеса живыми не уходят. Своей последней волей бывший лидер назначил лидером меня и эта часть нашей жизни снова начала функционировать.