Под чужим именем

— Не приходил, — скривился Сунь Вач Джин, снял соломинку, которая прилипла к щеке, и выбросил. — Убили меня. Маг, которому я гадил в сапоги… и, заметь, я тебе помогал.

— Да, спасибо, конечно, но прекращай. — Артем нахмурился. — Тебя маги решили искать… Так это ты ночью у Трампа был?

— Так я там возродился, — невесело отозвался Свад. — Меня, Артем, понимаешь, родные братья второй раз убили. Причем жестоко. Сначала оглушили молотком по голове, потом задушили. Я уже начал привыкать умирать и переселяться.

Лицо коротышки стало скорбным. Уголки рта опустились, в глазах появились слезы. Артем протянул к нему руки, обнял друга.

— Не печалься, брат. Пережили зиму и лето, переживем и это.

Сунь Вач Джин шмыгнул носом и повернул свою мордашку к Артему.

— Правда? — спросил он. И такое доверие было в этом вопросе, такая беспомощность и готовность принять защиту большого парня, что Артем крепко прижал коротышку к себе и прошептал:

— Правда, Свадушка, правда.

Малыш несколько секунд посидел спокойно, а затем стал вырываться.

— Сколько раз я тебе, дылда, говорил не перевирать мое имя. Я Сунь Вач Джин. Ты, тупая голова, можешь это запомнить?

Артем рассмеялся:

— Могу, Свад, могу. Только ты прекращай безобразничать. Хватит уже. Спрячься где-нибудь и не колдуй. Мы завтра со старшим воспитателем выходим на охоту. Тебя ловить.

— Он что, тебя приблизил? — Сунь Вач Джин, усаживаясь поудобнее, повертелся на коленях у Артема.

— Нет, я теперь его ученик. Буду учиться выслеживать шаманов в диких землях и убивать их.

— Выслеживать? А как?

— Выпиваю зелье концентрации, и мои чувства обостряются. Сегодня я почувствовал, как творилось колдовство.

— Вот как? — Малыш пришел в возбуждение. — Интересно! Этот вопрос требует изучения.

— Изучай, Свад, только не попадайся.

Зольд в душе был доволен. Его старого недруга, что вечно ему строил козни и сплетничал о нем за его спиной, наказала судьба. Скоро Трампа переведут в другую школу, и шум уляжется. Все станет как прежде, только не будет насмешника. В хорошем настроении он покинул школу и по пути на рынок зашел в трактир, куда часто наведывались учителя. Трактир стоял в стороне, там всегда было немного народу, и продавалось отменное пиво. Можно было заказать вина или самогона.

Подозвав дремавшего подавальщика, он заказ бокал вина. Такое событие, можно сказать, победу над соперником нужно было отметить. Он равнодушным взглядом обвел зал трактира. Посетителей было мало, и недалеко от него сидела дама в черном. Очень красивая, со скучающим выражением лица. Встретившись взглядом, они задержали его друг на друге, и дама поощрительно улыбнулась. Страшила, который питал страсть к красивым женщинам, вспотел. Он дождался вина и, думая, как быть дальше, стал пить маленькими глотками. Дама сидела немного сбоку, и он краем глаза мог за ней наблюдать Она тоже пила вино и иногда поглядывала на него. Зольд был крепким сорокалетним мужчиной, с черной, коротко стриженной бородой и черными, как маслины, глазами. Волосы слега вились, и сам он производил впечатление красивого сильного мужчины. Деревенские девки за ним увивались, а он любил ездить с дедом Пантелеем по деревням за материалом для школы. Обычно это были покойники.

Зольд допил вино, разгладил бороду и смело посмотрел на даму. Та вновь поощрительно улыбнулась. Тогда осмелевший Зольд улыбнулся в ответ, поднялся и подошел к столу, за которым сидела незнакомка.

— Зольд, преподаватель магической школы, — представился он. — Разрешите составить вам компанию? Такая красивая женщина и одна, — сделал он комплимент.

Женщина обворожительно улыбнулась и томным грудным голосом ответила:

— Конечно. Вы такой галантный кавалер. В этом захолустье редко можно встретить учтивых мужчин.

Польщенный Зольд покраснел и, внутренне торжествуя, уселся. Он был доволен, — сумел произвести впечатление. И, может быть, он сегодня отведает «кусочек сладкого пирога».

— Марта, — назвала свое имя женщина, после того как Зольд уселся, и протянула ему руку.

Тот, зная, что в столице принято целовать руки дамам, припал губами к ее пальцам. Женщина засмеялась, выдернула руку, игриво стрельнула глазами и произнесла:

— Да вы шалун, мессир Зольд. — Она жестом подозвала подавальщика и, когда тот подошел, не глядя на него приказала: — Вина мне и кавалеру. Самого лучшего. — И, успокаивая напрягшегося Зольда, положила мягкую теплую ладонь на его руку. — Я угощаю, — прошептала она.

Зольд услышал оттенок нежности в этих словах. Он тут же успокоился и вперил в женщину похотливый взгляд.

— У вас такая интересная и мужественная профессия, — продолжила дама. — Расскажите мне о ней.

Ее большие, обрамленные бархатными ресницами глаза прожигали его насквозь. Теплая ладонь лежала на его руке и заставляла трепетать все у него внутри. Он посмотрел на ее прелестную маленькую ручку и накрыл своей огрубевшей большой ладонью.

— Сейчас в моей работе мало интересного, лучше я вам расскажу, как служил на границе диких земель.