Под чужим флагом

Доктор презрительно на него посмотрел и повернулся к корчившемуся от боли шкиперу.

— Мой обычный гонорар за визит полугинея! — сказал он мягко. — И пять шиллингов, если пациент является ко мне на дом.

— Я дам полгинеи, — произнес измученный капитан.

Доктор взял его за руку и в то же время без всякого стеснения вынул часы из кармана помощника, чтобы следить за пульсом. Затем посмотрел язык больного и, покачав головой, выбрал из аптечки порошок.

— Он очень горький, но вам придется его осилить, — сказал он. — Где тут ложечка?

Он оглянулся, но капитан уже выхватил из его рук порошок и слизнул его прямо с бумаги, как-будто это было варенье.

— Ради всего святого, не говорите только, что это холера, — воскликнул капитан.

— Я ничего не собираюсь говорить, — невозмутимо произнес доктор. — Где, вы сказали, лежат ваши деньги?

Капитан указал на свои брюки, и м-р Мекензи со злобной яростью вынул оттуда обусловленную монету и вручил ее доктору.

— Опасности никакой нет? — боязливо спросил капитан.

— Опасность всегда может быть, — ответил самым профессиональным своим тоном доктор. — У вас написано завещание?

Тот, побледнев, как полотно, отрицательно качнул головой.

— Может быть, желаете воспользоваться услугами стряпчего? — спросил любезным тоном Карсон.

— Я еще не так плох, — мужественно ответил шкипер.

— Вам придется остаться здесь и присматривать за капитаном, м-р Мекензи, — сказал Карсон, повернувшись к помощнику, — и будьте любезны, не издавайте этих раздирающих звуков своим носом, — они будут совершенно невыносимы для больного.

— Что такое? — переспросил пораженный помощник, не веря своим ушам.

— Да, да, у вас ужасно "неприятная привычка громко тянуть носом, — подтвердил доктор. — Она иногда даже меня самого раздражает. Я давно хотел сказать вам об этом. Здесь ни в каком случае вы не должны этого делать. Когда вам будет невмоготу, выйдите на палубу и там хорошенько прочистите свой нос.

Яростная вспышка негодования со стороны помощника была прервана капитаном.

— Не шумите в моей каюте и не тяните носом, м-р Мекензи! — сказал он строго. — Я болен, и не могу выносить эти ужасные звуки.

Оба помощника удалились в бессильном гневе, и Карсон, оправив постель больного, покинул капитанскую каюту и разыскал своего друга. М-р Мекензи сначала не верил, но, когда он увидел золотую монету, его глаза радостно сверкнули.

— Спрячьте ее подальше, — сказал он боязливо. — Капитан ее отнимет, когда выздоровеет. А это — все, что у нас есть.

— Он не выздоровеет, — уверенно произнес Карсон, — по крайней мере, до тех пор, пока мы не придем в Гонг-Конг, я хочу сказать.

— А что с ним такое? — шепотом спросил Томпсон.

Доктор, избегая его взгляда, сделал озабоченное лицо и покачал головой.

— Может быть, от пищи, — сказал он медленно. — Я не особенно хороший кок, должен признаться. Что-нибудь могло попасть в пищу из ящика с лекарствами. Я нисколько не буду удивлен, если и помощник капитана заболеет.

И, действительно, в этот самый момент в камбуз снова опрометью вбежал юнга, крича, что м-р Мекензи лежит на своей койке в судорогах и ругается самым страшным образом. Едва юнга успел договорить, как на палубе появился второй помощник и, посмотрев по направлению к камбузу, громко позвал кока.

— Вас зовут, Франк! — сказал стряпчий.

— Я пойду, когда он скажет мне «доктор», — твердо ответил тот.

— Кок! — закричал во весь голос помощник. — Кок! Кок! — взревел он уже совершенно неистово и бегом направился к камбузу. Лицо его покраснело от гнева. — Вы разве не слышите, что я вас зову? — спросил он в бешенстве, сжимая кулаки.

— Я уже переведен на высшую должность, — непринужденно любезным тоном сказал Карсон. — Я теперь — корабельный врач.

— Идите сейчас же вниз, или я вас потащу туда за шиворот, — закричал тот.

— У вас не хватит сил для этого, маленький человечек, — ответил доктор, снисходительно улыбаясь. — Ну, ладно, ладно! Идите вперед и показывайте дорогу, мы посмотрим, что там можно сделать.

Он последовал вниз за онемевшим от такой дерзости помощником и нашел м-ра Мекензи в таком диком припадке ярости, что даже второй помощник запротестовал, слыша его неимоверную ругань.

— Вы хотите, чтобы я взял на себя ваше лечение? — осведомился самым любезным тоном доктор.

М-р Мекензи ответил утвердительно в семи длинных, оскорбительных и совершенно невозможных для передачи выражениях.

— Мой гонорар — полгинеи, — мягко сказал доктор. — Нуждающихся, которые не в состоянии платить столько, помощников и тому подобных, я иногда лечу и за меньшую сумму.

— Я лучше умру, — прорычал м-р Мекензи. Он был так скуп, что ему, казалось, легче было расстаться с жизнью, чем с деньгами. — Вы ни пенни с меня не получите.

— Прекрасно! — ответил доктор и встал, направляясь к двери.

— Притащите его назад, Роджерс! — завопил м-р Мекензи. — Не давайте ему уйти.

Но второй помощник с выражением ужаса в глазах согнулся на табуретке и крепко ухватился обеими руками за край стола.

— Ну, ну. Что с вами? — одобрительно произнес доктор. — Вам не следует болеть, Роджерс. Я хотел, чтобы вы ухаживали за этими двумя.