Под черным флагом

Господи, до чего я докатился, а? Я, главный редактор, читаю новый выпуск собственного издания в сети и что самое поганое, — я отчетливо осознаю, что к нему не имею почти никакого отношения, я даже не знал о конкурсе. Все, что в нем есть моего, так это бездарная передовица да фамилия внизу номера. Я даже не помню, когда я последний раз номер в печать подписывал, это Вика обычно делает. Во что я же это я потихоньку превращаться стал, а? Нет, я и раньше не слишком заблуждался на свой счет — журналист я посредственный, ни плохой, ни хороший, что-то среднее. Наша профессия такая же, как и любая другая — коэффициент гениев в ней не слишком велик, дураков — тоже, не удерживаются они здесь, по этой причине девяносто процентов это посредственности, работяги, крепкие профессионалы, на которых все и держится. И я один из них, причем, если я не хочу, чтобы к этой характеристике не прибавилось слово «был», то срочно надо что-то менять. Вот только что? Работу? Ритм жизни? Принципы? Кто бы мне это дал сделать, есть у меня серьезные сомнения в том, что такие мои телодвижения будут одобрены. А с учетом вновь открывшихся обстоятельств… Кстати о них!

Я отложил самоедство и душевные страдания на потом, на тот вечерне-ночной отрезок между бодрствованием и засыпанием, когда человеку, положившему голову на подушку свойственно себя жалеть и думать что-то вроде «А жизнь то уходит», «Ведь вроде только вчера школу окончил», «Я не так живу», «Вот завтра перестану жрать жирное» и извечно-женское «О боже, а ведь мне уже (почти, скоро) тридцать!!! Неееееет!!!!».

Задав в поисковике развернутый вопрос «архангелы, демоны, противостояние, война, люди» я получил море ссылок. Дрейфуя от одной ссылки к другой, и, время от времени снова и снова мучая поисковик, я за несколько часов перерыл море сайтов, причем неподдельно возмутило меня то, что совсем люди что-то свое писать перестали, тупо воруя тексты друг у друга. Но, тем не менее, в какой-то момент количество перелопаченной информации все-таки начало переходить в качество, запросы в поисковике стали приобретать все более и более узкий характер, и в конце концов все это закончилось тем, что после одной из прочитанных страниц меня накрыл легкий ступор. Позависав так около минуты, я разразился нецензурной бранью, поминая моего предшественника, старика Канта, со всеми его доказательствами, а в особенности с последним. Ну нельзя же так, елки-палки, я же не резиновый пупс с полой головой!

Отматерившись, я вернул себе способность рассуждать, и первой мыслью было — «На этот раз я точно прав!». А с другой стороны, может, это я себя накручиваю, в конце концов, я всего лишь человек, а людям свойственно сначала всякую хрень придумывать, потом в нее верить, а потом, получив подтверждения своих домыслов, придумывать себе новую хрень, еще более реалистичную, чем предыдущая, сводящую на нет и предыдущие выводы, и убийственные факты и показания свидетелей.

— Чтоб вам всем — выплюнул я финальную часть проклятия, после чего выключил компьютер. Все, нет моих сил больше, достало все! Я с такими делами скоро дураком стану, блин!

В этот момент телефон разразился мелодией, я, кинув взгляд на экран, саркастически хмыкнул — ну конечно, кто же это еще может быть?

— Киф, привет — традиционно произнес Зимин. — Ты вроде как уже давно освободился, а все не звонишь, непорядок…

— Так передохнул немного — немного сварливо ответил я ему — Устал я очень за последнее время.

— Что поделаешь, приятель — как-то по доброму, по родственному сказал Зимин. — Такая вот жизнь, сплошной бой и не до передышек нам пока, нет у нас на них времени.

— Да я понимаю — печально вздохнул я. — Но вот нервы подрасшатались у меня здорово, просто ужас какой-то. Ночью кошмары снятся, да и вообще… Бесовщина какая-то мерещится порой.

— Эк тебя — посочувствовал Зимин и посоветовал. — Ты на ночь коньяку выпивай рюмочку или две, и будешь как младенец спать, точно тебе говорю. Я и сам всегда так делаю, и это я про Кита не говорю, там парой рюмочек не обходится!

Н-да, не идет зверь в капкан… Или просто капкан не там поставлен? А может и вовсе зря я этот капкан на тропе поставил?

— Ладно, это все лирика, ты, помнится, подъехать к нам собирался? — посерьезнел Зимин. — И?

— Не то чтобы собирался — возразил я. — Было такое указание от вас — подъехать.

— Что значит указание? — добродушно засмеялся Зимин. — Просьба, друг мой, просьба и не более. Мы же друзья?

— До гроба — вырвалось у меня невольно. Привычка, что поделаешь.

— Вот, правильно — одобрил Зимин. — До гроба, а может даже и после него, ведь для истинной дружбы нет препятствий ни в жизни, ни в смерти.

Эва как. Совсем бодро. Ну его нафиг, не нравятся мне такие разговоры, хотя по большому счету сам виноват, нечего было его провоцировать, я в голосе ехидство-то уловил.

— Да я все уже, выхожу, скоро буду — протараторил я.

— Опять на метро поедешь — в голосе Зимина было недовольство. — Стоит целый парк машин, своих уже три штуки, а ты все на метро катаешься. Ну, не студент же ты уже….